"Бранко Китанович. Человек, который не знал страха " - читать интересную книгу автора

вовлечения в войну Японии. Тогда русские, думал Гитлер, не смогут
перебрасывать на германо-советский фронт свежие войска из Сибири и с
Дальнего Востока.

* * *

Берлином неожиданно овладел страх перед русскими. Казалось, даже зима,
необычно суровая в том году, пришла в Германию с востока, из России.
Морозным утром 3 января 1942 года Гитлер принимал в рейхсканцелярии в
Берлине японского посла. Инициатива этой встречи исходила от Гитлера.
Ровно в 10 часов утра посол Хироси Осима вошел в огромный кабинет
Гитлера. Он поприветствовал по-нацистски, выбросив вперед и немного вверх
правую руку.
В ответ на приглашающий жест Гитлера учтиво поклонился и прошел к
указанному ему месту. На встрече присутствовал Иоахим Риббентроп, министр
иностранных дел Германии.
- Приближается судный день, господин посол, - начал беседу Гитлер. Его
речь звучала официально и в то же время несколько театрально. Постепенно тон
речи становился все более раздраженным, а голос усиливался до крика.
- Война, которую мы ведем в России, показала, что эта огромная страна
представляет собой всего-навсего географическое пространство, не более
того. - Гитлер сделал паузу. - Если хотите, это не что иное, как
географическое понятие... Точно такое, какими были, например, Чехословакия и
Югославия, созданные, как известно, искусственным путем. Проблему этих двух
государственных образований мы, как вы знаете, разрешили успешно и
эффективно. Навсегда!.. Теперь на очереди русский вопрос. Но, решая его, мы
не хотели бы нанести ущерб интересам Японии, нашего самого могущественного
союзника. Поэтому я и пригласил вас.
- Мне не совсем ясно, герр фюрер, что вы имеете в виду под "русским
вопросом"? - с показным недоумением, но весьма спокойно произнес посол.
- Речь идет о разделе русских территорий, господин посол, - ответил
Гитлер.
- Мы хотели бы, чтобы Япония активизировала политику в этом
направлении, - вмешался в разговор Риббентроп.
- Я все еще не понимаю, что вы имеете в виду, - упорствовал Осима.
- Хорошо, господин посол, я выскажусь более определенно, - сказал
Гитлер. - Мы решили, - продолжал он, - нанести по Советам окончательный
удар. В течение предстоящего лета Россия будет полностью разгромлена.
Спасенья ей не будет. Большевики будут отброшены туда, откуда они никогда не
смогут дотянуться до Европы... Разумеется, поражение России могло бы быть
значительно ускорено внезапной высадкой японского десанта во Владивостоке и
фронтальным нападением Японии на Советы с территории Маньчжурии... Май 1942
года был бы для нас желательным сроком вступления Японии в войну против
СССР. В этом случае русские не смогли бы перебрасывать свои дивизий из
Сибири на Запад, чтобы помешать наступлению наших войск.
Хотел бы еще раз подчеркнуть, господин посол, что Германия с пониманием
относится к "жизненным интересам" Японии. Можно даже сказать, что Западная
Сибирь - естественная граница между Германией и Японией. Но, чтобы поделить
богатую добычу, право на которую нам дала история, надо разбить этот русский
колосс на глиняных ногах совместными усилиями двух наших держав... Я хотел