"А.Ф.Кистяковский. Исследование о смертной казни " - читать интересную книгу автора

том и другом крае дворянство и духовенство приобрели исключительные,
кастические права, центральная же власть не имела силы; отсюда почти полное
порабощение народа; отсюда происходит и удерживается до позднейших времен
помещиками право жизни и смерти над их крестьянином. В части России,
управлявшейся литовским правом и, в частности, Литовским статутом,
крепостное рабство очень рано дает помещику право жизни и смерти над
крестьянином. Так, из жалованной грамоты 1457 г. короля Казимира, данной
литовским, русским и жмудским обывателям, видно, что уже в это время
помещики пользовались правом суда над своими крестьянами. Это право
повторяется как действующее в Судебнике 1468 г., в Статуте 1529 г. и
статутах следующих редакций. Власть помещичьего суда была не ограничена,
помещик имел право жизни и смерти над крестьянином. Это право он уступал
своему управляющему, арендатору и всякому другому лицу. Таким образом,
нередко случалось, что право жизни и смерти над крестьянами попадало в руки
жадного жида-арендатора.

Итак, вся история рабства, существовавшая у всех народов в более
жестоких или в более мягких формах, доказывает, что оно имело громадное,
если не преобладающее, влияние на смертную казнь, на объем и формы ее
применения. В этом отношении нельзя не различать двух видов рабства. Первый
вид, когда господин есть абсолютный, бесконтрольный владыка своего раба,
когда он его предает смерти без всякого суда и права по самому ничтожному
поводу, за самые легкие вины и просто по прихоти. В этот период рабство
бывает обильнейшим источником смертных казней, и если число рабов велико и
пополняется беспрестанно, если аристократы и жрецы образуют плотную касту,
количество смертных казней доходит до громадных размеров, как было,
например, в Риме и в феодальный период. Жизнь раба теряет цену в глазах того
господина, который имеет их несколько тысяч или может добыть их войною;
такой господин при оценке вины своего слуги всегда поставит потерю
стеклянного сосуда, выстрел в кролика или воровство в несколько копеек
гораздо выше жизни своего раба, которую при подобном столкновении он не
задумается отнять. Рабство во второй форме является тогда, когда сложившаяся
известным образом общегосударственная власть укрепляется настолько, что
начинает ограничивать бесконтрольную и абсолютную власть господина; этот вид
смягченного рабства называется несвободным или крепостным состоянием. В это
время государство берет само на себя власть наказывать раба за тяжкие
преступления, оставляя господину право домашнего, дисциплинарного наказания
за меньшие вины и незначительные проступки. Нет сомнения, что с этой
переменой происходит уменьшение смертных казней, особенно тех, которые
совершались по самым ничтожным поводам или по лютому нраву господина. Нет
сомнения также, что в истории развития уголовного права чрезвычайно важна та
перемена, которая передает право жизни и смерти из рук одного в руки какой
бы то ни было власти, хотя бы дурно организованной. Но, с другой стороны,
ошибочно думать, что с этой переменой жизнь раба получает одинаковую цену с
жизнью полноправного гражданина, что рабство в ограниченном виде не
перестает быть фактором смертных казней. История, напротив, доказывает, что
сама общегосударственная власть, берущая в свои руки уголовную юстицию над
рабом, в большей или меньшей степени проникается тем взглядом на рабов,
которого держатся отдельно их господа. И понятно почему, главные деятели в
управлении и судах бывают те же самые владельцы рабов, в судебной и