"Алена Киселева. Шанс на жизнь, шанс на смерть " - читать интересную книгу авторабиблиотеку. Пора было готовить "побег", который я запланировала на следующий
день. Заглянув в свою комнату, я обнаружила на кровати пухлую сумку - последнее напоминание о моем мире. Я присела, положила ее на колени, открыла. Все ее содержимое, вытряхнутое на кровать рядом со мной, образовало небольшую горку, имеющую в основании вызывающе чернеющий пистолет, а на вершине - миниатюрный сотовый-раскладушку. Последний был практически разряжен и вовсю возмущался отсутствию сети. Я выключила его и отбросила на другой край кровати - он абсолютно не вписывался в местный интерьер и резал глаз, как, впрочем, и весь остальной хлам, составляющий мой багаж. Сначала я собиралась разделить вещи на две кучки - что брать с собой, и что можно бросить здесь, но оставить так ничего и не решилась: листы бумаги, как и одноразовые платочки в целлофановой упаковке, могли пригодиться (да хотя бы костер разводить); кошелек и документы просто так выкинуть не позволяла привычка; писать перьями, которые здесь, вероятно, в ходу, я, разумеется, не умела, посему ручку и остальное содержимое пенала тоже пришлось брать с собой; ну а плеер и телефон было жалко по необъяснимым причинам. Насчет пистолета я, естественно, даже не рассуждала - в незнакомом мире, где меня в первый же день посадили в тюрьму, какое-никакое оружие могло понадобиться. Скептически оглядев кучу барахла, которую собиралась брать с собой, я поняла, что мне явно понадобиться новая сумка - более вместительная и соответствующая местной эпохе. Да и одежду надо подобрать походную - не в юбке же верхом ехать (разве что по-дамски - хе-хе - до первой кочки). Я приоткрыла дверь, воровато посмотрела влево, вправо и выскользнула в коридор. Здесь, к счастью, никого не было, и я прошла в комнату-гардероб незамеченной. Все необходимое нашлось без труда - еще бы при таком спального мешка. Я сгребла вещи в охапку, пересекла коридор и вновь скрылась в своей комнате, не забыв аккуратно запереть дверь, дабы никто не вошел и не увидел моих сборов. Время до вечера я убивала тем, что бесцельно бродила по дому, листала книги в библиотеке, просматривала карты. Перед сном я наворовала себе сухой паек из кладовой, после чего направилась в свою комнату и легла. Было еще рано, но это меня не смущало - завтра нельзя долго спать. Я открыла глаза, когда над морем за окном, что порядком успело мне надоесть, едва-едва поднялось солнце. Организм будто почувствовал важность момента и решил для разнообразия удовлетвориться сном до рассвета. Одевшись, я подхватила сумку и осторожно выглянула за дверь. Ни в коридоре, ни на лестнице никого не было. Я медленно, крадучись спустилась вниз, направилась к конюшне. Пройти без остановок через комнату с оружием мне не удалось: пересекая ее, я встала на полпути и жалобно уставилась на приглянувшийся мне давеча клинок. Он висел на стене, такой одинокий среди другого оружия, и прямо приковывал к себе взгляд... С непривычки я постоянно обращала внимание на то, что ножны при ходьбе били меня по ноге. Лошади Кейрена в конюшне не было, что еще раз свидетельствовало о его отъезде. Я открыла крайнее стойло и в нерешительности застыла на пороге. Сам конь-то был на месте - он смотрел на меня довольно скептически (чего хорошего можно ожидать от этих людей?), но нигде поблизости я не видела какой-либо сбруи. Пройдясь по всей конюшне, я не обнаружила ни седел, ни узды. Я вышла в коридор, заваленный сеном, осмотрелась: мне показалось, что в углу под слоем сухой травы что-то |
|
|