"Алена Киселева. Шанс на жизнь, шанс на смерть " - читать интересную книгу автора

врезала ему рукой по лицу.
Н-да, сила есть - ума не надо... Мало того, что я немного промахнулась,
и получилась скорее оплеуха, чем пощечина. Я еще и не рассчитала силу удара
(или же плохо оценила состояние "пациента"): Кейрен покачнулся, как березка
в ураган, и шлепнулся на землю. Зато он вышел из своего транса-ступора,
ошалело затряс головой.
- Оклемался?
Я подула на покрасневшую кожу ладони, помахала рукой в воздухе.
- Ага, - ответил Кейрен, поднимаясь на ноги и потирая пострадавшие щеку
и ухо, и тут же подозрительно осведомился. - Это я сам упал, или ты меня
стукнула?
- Я ударила и уронила, - беспечно призналась я.
- Спасибо, что вывела из транса, но могла бы так сильно и не бить. Я
застрял в твоих мыслях. Такое иногда случается, если по неосторожности
копнуть глубже дозволенного без предварительной подготовки и амулетов.
- Коль знал, что нельзя, зачем же лез? - резонно спросила я, лениво
потягиваясь и прикидывая, не присесть ли.
- Зато я узнал много интересного из твоей памяти. И на основании
приобретенной информации я настоятельно рекомендую тебе отправиться со мной
в убежище.
Интересно, что это он в моей голове нашел?
- До Москвы, значит, далеко? - уныло протянула я.
- Ты даже не представляешь, насколько далеко... - загадочно ответил
Кейрен. - Я тебе потом все объясню, это долгий разговор.
Я неопределенно пожала плечами: в конце концов, какая разница? Побывать
в убежище у вора - это даже интересно...

2 глава
Здесь тихо и в печи горит огонь.
Здесь можно оставаться до утра.
Но у крыльца мой застоялся конь,
И мне в дорогу дальнюю пора...

Наталья Новикова (Тэм Гринхилл)

Четыре версты - четыре с небольшим километра. Мы шли не спеша, лес не
потерял своего очарования, но оно стало иным - мрачноватым, укрытым в
скользких тенях, в витающем в воздухе запахе опасности. Ночь перешла в
новую, предрассветную фазу, когда перестаешь что-либо видеть даже на
расстоянии вытянутой руки, темнота сгущается, и кажется, что можно
зачерпнуть ее в пригоршню. Идти босиком по лесу и так было колко, а когда мы
свернули с тропинки - особенно. Но я молчала и старалась не отставать от
заданного темпа. Часа через два, когда где-то на невидимой части горизонта
занимался рассвет, и небо прояснивалось; впереди показался холмик, и Кейрен
уверенно направился к нему. Я уже еле передвигала ноги, глаза слипались, а
бороться с приступами зевоты не было сил: часы показывали половину пятого, а
я хоть и считала себя "совой", но позже четырех-пяти обычно не ложилась.
Впрочем, Кейрен тоже потерял твердость шага. Мы добрались до низкого
холмика, и вор устало провел рукой над его поверхностью. Выглядевшая до
этого вполне естественно трава подернулась рябью, как изображение на