"Эфраим Кишон. Рассказы из цикла 'Смерть на проводе'" - читать интересную книгу автора

"Да, мы все это знаем", - сказал он. - "Когда их лишают внимания, они
ударяются в бега. В основном, это случается потому, что в них слишком мало
белья. От этого происходит нарушение горизонтального равновесия по
вертикальной оси центрифуги, и в конце концов, к прямонаправленному движению
аппарата. Закладывайте в своего Йонатана не меньше четырех килограммов
белья, и он честно останется на своем месте".
Моя жена ждала меня в саду. Когда я разъяснил ей, что именно из-за
нехватки грязного белья Йонатан впадает в маниакальную пляску, она
побледнела:
"О Боже! А я только что заложила в него всего два килограмма! Вдвое
меньше!"
Мы помчались в кухню - что, вообще-то, было только в стиле Йонатана - и
замерли там, как вкопанные: Йонатан исчез. Вместе со своим электрическим
проводом.
Мы мгновенно выскочили на улицу, громко выкрикивая наперебой его имя:
"Йонатан! Йонатан!".
Никаких следов Йонатана.
Я бегал из дома в дом, спрашивая соседей, не видели ли они случайно
стиральную машину, говорящую на иврите, которая разгуливает по городу. Все
отвечали сочувственным покачиванием головы. Впрочем, кто-то из них
припомнил, что нечто подобное встречалось ему у почтамта, однако, проверка
показала, что речь шла о холодильнике, которого направили по неверному
адресу.
После долгих, безуспешных поисков я прибился, наконец, к дому. Кто
знает, может быть, за это время его уже переехал какой-нибудь автобус, разве
можно надеяться на этих городских лихачей... Слезы застилали мне глаза. Наш
Йонатан, несчастное, свободолюбивое дитя израильских промышленных джунглей,
брошенное на произвол судьбы и опасностей большого города и его ужасного
транспорта... когда замрет выжимной барабан в его корпусе, и он не сможет
больше двигаться... и он остановится посреди улицы...
"Он здесь!" - этим ликующим криком встретила меня самая лучшая из всех
жен. - "Он вернулся!"...
Немного успокоившись, мы восстановили ход событий: в какой-то
неожиданный момент маленький глупыш выскочил в коридор, оттуда в подвал, где
и закрыл за собой дверь, оказавшись в ловушке. К тому же в это момент вилка
вырвалась из розетки, оставив его обездвиженным.
"Мы не должны больше оставлять его в таком положении", - заключила
жена. - "Сейчас же снимай свое нижнее белье! Все!".
С этого дня Йонатан забивался до отказа, мы загружали в него не менее
четырех с половиной килограммов. При этом он уже не мог больше выходить на
прогулки. Он даже почти не мог дышать. Ему стоило огромных усилий привести в
движение свой битком набитый барабан. Вообще, стыдно, что мы себе с ним
позволяли.
Но вчера я его прихлопнул. Когда мы были дома одни, я подкрался к нему
и облегчил его содержимое на добрых пару кило. Сначала он начал привычно
подрагивать, потом неловко подпрыгнул, но уже через мгновение пошел по пути
старой доброй итальянской стиральной машины, что трудится в доме напротив с
этаким по-мужски деловитым ворчанием и кряхтением, как в прежнее доброе
время.
"Ну, Джонатан!", - ласкал и поглаживал я его бедра. - "Давай, вперед!".