"Ганс Гельмут Кирст. Фабрика офицеров (про войну)" - читать интересную книгу автора

преподавателем, воспитателем и другом среди друзей. И хотя он был лишь
немногим старше своих воспитанников, он чувствовал себя их отцом.
Переполнявшая его любовь к ним была воистину отцовской, так он себе, по
крайней мере, постоянно внушал.
- Отлично, Хохбауэр! - сказал он, слегка задыхаясь, когда фенрих
отыграл еще одно очко. - Отлично сыграно!
- Господин капитан, вы опять сделали мне прекрасную подачу, - возразил
Хохбауэр. И его сияющий взгляд выразил восхищенную признательность.
Капитан Ратсхельм почувствовал себя не то чтобы польщенным - скорее он
был доволен, что его признавали. И этого ему было вполне достаточно. Он
щедро давал прочувствовать свою отеческую любовь и в ответ не требовал
ничего другого, кроме уважения. Его участливое сердце - он нисколько не
сомневался в этом - ни на секунду не ставило под угрозу сущность
дисциплины.
Как раз в этот момент мяч сильно ударил его по голове. Он почувствовал
слабость в ногах и слегка покачнулся. Но все же заставил себя улыбнуться,
как настоящий офицер-спортсмен. Однако висок сильно ломило.
- Простите, - крикнул с другой половины поля фенрих Вебер, - я не хотел
пробить так сильно!
- Это была грязная игра! - крикнул фенрих Хохбауэр, немедленно принимая
сторону своего капитана.
Фенрих Вебер, по имени Эгон, большой и широкий, как готический шкаф,
пыхтя, надвигался на него. Он чувствовал себя оскорбленным, так как и у
него было свое спортивное честолюбие.
- Откуда тебе знать, что такое грязная игра, - крикнул он Хохбауэру, -
если ты не знаешь, что такое чистая?
Хохбауэр хотел было рвануться вперед. Потом оглянулся на капитана, все
еще потиравшего висок. Однако это не помешало ему сделать то, что он
считал своим долгом спортсмена.
- Вебер, - строго заявил капитан Ратсхельм, - я не потерплю никаких
столкновений во время игры. Вы дисквалифицируетесь.
Вебер неуклюже направился к Редницу и Меслеру.
- Алло, спортсмены, вы слышали - я дисквалифицирован. Неплохо, а?
Превосходный номер, чтобы немного отдохнуть. Возьму себе впредь на
вооружение.
- Да, - отозвался фенрих Меслер, - если твоему приятелю Хохбауэру
приходится выбирать между тобой и капитаном, ясно, кого он предпочтет.
- Ерунда, - великодушно заметил Вебер. - Главное, что я залепил
Ратсхельму по башке весьма спортивно, приятели. А результат? Я наконец-то
могу отдохнуть.
- Но все-таки, - осторожно напомнил Редниц, - Хохбауэр сказал, что ты
играл грязно.
- Так оно и есть, - без стеснения согласился Вебер, - в таких ситуациях
я всегда так поступаю. Но только никому из этих невежд я об этом не скажу
ни слова.
Таким уж был фенрих Вебер, по имени Эгон. Нравом своим он напоминал
собаку из мясной лавки - был невозмутим и обезоруживающе чистосердечен.
Едва ли у него были какие-нибудь слабости. А в служебном отношении у него
и вовсе не было недостатков. Он слыл дельным солдатом.
- Может, сыграем партию в медицинбол? - предложил он.