"Юрий Кириллов. Мысли сермяжного фаталиста" - читать интересную книгу автора

конечно, но действительно, а кто такой адвокат? Это человек, который
постоянно находиться в конфликтной ситуации со своими оппонентами. Он
защищает своего доверителя. Раз конфликт, два конфликт, три конфликт.
Относится к этому делу надо безразлично, а иначе сердце не выдержит и в
последний путь. Через годик другой нарастает определенный цинизм. И врет он
не как все люди: он непрерывно врет. И вообще у юристов есть только два
состояния: он либо врет со стороны истца, либо оправдывается со стороны
ответчика. Но и оправдываясь, он все равно врет. Совесть у нас давно
притупилась, хотя иногда моя интеллигентская душа по старой памяти беззвучно
бунтует. И иногда все-таки поневоле холодком елозит между лопатками.
Работа в суде это работа с энергиями. А находящиеся там энергии отнюдь
не божественные. Иногда, очень хорошо чувствуется, как противоположная
сторона ненавидит тебя. Дырку в твоем поле данная ненависть просверлит тихо
и незаметно. Хорошо бы всю эту плохую энергию направить не на себя, а на
своих доверителей. Это их проблемы. Не надо вмешиваться в чужую судьбу. Или,
в крайнем случае, переводить на судью. Это тоже его проблемы. Раз уж взялся
судить дак и суди. А что ты хочешь; зарплата сейчас у них хорошая, социалка,
статус, в конце концов. А где оборотная сторона медали. Вот она и есть. За
все надо платить. Если от природы дано сильное поле, тогда по барабану
определенное время. Но все равно лет через пять или десять "Капля камень
точит", проблемы со здоровьем гарантированы. Хотя судить надо по закону и не
иметь внутреннего убеждения. Прав или не прав не наше собачье дело, пусть
Бог разбирается. Вот уж кто имеет право судить дак это уж только он.
ИТОГО вывод: Значит надо
Не конфликтовать
Иметь мощную защиту. Самая мощная это церковная защита. То есть вам
нужно минимум 1 (один) раз в квартал отстоять службу и покаяться в грехах
своих ведомых.
Иметь запас любви и добродушия к окружающему миру и постоянно
наращивать его.
Не иметь оценки и внутреннего осуждения другого человека.

А вот по-другому ну ни как не получается. Находясь постоянно между
молотом и наковальней, смышленые адвокаты выработали определенную систему
самозащиты, эдакий кодекс обтекаемости, призванный отводить в сторону
несущийся на них поток обвинений и неизбежной ответственности за результат в
суде.

Центростремительная сила сутяжничества и ябедничества подхватывала
меня, втягивала в судебные канцелярии и вихрем проносила через различные
судебные заседания. Иногда в ходе судебного процесса я был уже не тем, кем я
был на самом деле. Иногда, я сыпал юридическими словечками, которых
понаберется в данной профессии, что давался себе диву. Я говорил не
"наказывается", а "наказуется", не "проступок", а "деяние". Но с особенным
наслаждением и цинизмом я произносил слово "односторонняя реституция". Я
проговаривал такие слова из лексикона правовых теоретиков, что сейчас твердо
уверен, что в какие то моменты в меня вселялся какой то умник с небес,
который досконально знает все, о чем он говорит, такими мудреными словами. Я
насмерть стоял за соблюдение капиталистической законности, и выражал
искреннею надежду, что каждый теперь возлюбит ближнего своего, как добрые