"История малой россии - 1" - читать интересную книгу автора (Маркевич Николай)

ГЛАВА II. Предслав Лянцкоронский, Дмиртий Вишневецкий и Евстафий Рожинский

Лянцкоронский. Дашкович. Битва на Митькове поле. План Острожского. Кошевой. Запорожье. Битва под Вишневцом. Дмитрий Вишневецкий. Малороссияне в Белграде. Набег Крымцев. Дашкович с Татарами идет на Россию. Рязаеь. План Дашковича. Возвращение. Битва под Киевом. Битва под Черкасами и Каневым. Рожинский. Устройство войска Малороссийского. Гибель Татар. Кодима. Смерть Рожинского.

Начало шестнадцатаго века ознаменовано важною для Малороссиян переменою. Зять Князя Острожского, свойственник Короля Александра, Предслав Лянцкоронский, из Фамилии Сенаторской, был избран первым Гетманом, и от него началась наша Гетманщина; ее последовательность уже не прерывается. Здесь же мы впервые встречаем имя законодателя Сечи Запорожской, ее первого Кошевого, Евстафия Дашковича. Он стал известен в войне Иоанна Державного с зятем своим Королем Александром, когда Князья Симеон Черниговский и Василий Шемякин возстали за веру противу Короля, и когда, соединясь с Боярином Воронцовым и Александром Ростовскими, они разбили под Мстиславлем Князя Михаила Ижеславского и Евстафия Дашковича, тогдашнего только еще Воеводу в войске козацком и старосту Черкасского. Война кончилась сожжением Великороссиянами предместия Киевского и всех сел до Мстиславля и Полоцка. Мировой сделки, хотя посредником был Папа, не могло быть между Великим Князем и Королем. Зять требовал городов, завоеванных Россиею, а державный тесть не такого был нрава, чтоб отдавать завоеванное. «Своего не уступлю «, говорил он, и требовал Смоленска и Киева; к тому же Дашкович был новым предлогом к войне: он выехал в Москву со всеми богатствами и многочисленным дворянством. Король требовал выдачи его; Иоанн отвечал, что по грамоте перемирной определено выдавать воров, злодеев, должников и холопей, а Дашкович не уличен ни в каком преступлении; был у Короля Воеводою и добровольно вступил в Русскую службу. Не известно, какие причины были поводом к побегу Дашковича; но зная взаимные связи знаменитых людей того времени, можно полагать, что преданность его к Князю Острожскому его к тому побудила; бегство его с Острожским из Москвы оправдывает предположение.

Князь Константин Иванович Острожский, Воевода Троцкий, Кастеллан Виленский, Великий Гетмант Литовский, был Грекороссийского вероисповедания, человек щедрый, благосклонный к каждому, милосердный к пленникам и великий полководец: уже достаточно, чтобы сподвижники славы его были ему вполне преданы; но он еще был женат на дочери Симеона Олельковича, последнего, чтимого и любимого, Киевского Князя-Наместника, на Олельке, которую, как сироту, умирающий отец оставил на руках Короля Казимира, отдав ему и сына и лук свой и любимого коня. И так могли ли соотечественники видеть равнодушно плен Острожского. Вероятно, и Король не знал причины побега Дашковича, и потому требовал его у своего тестя. Но когда он добровольно возвратился из побега, то Король возвысил его и вполне осыпал всеми почестями; да и что другое могло бы заставить его уйти из родины, где он имел сильные связи, дружбу и родство: Воевода Киевский Андрей Немирович был женат на его сестре Богдане; а Гетман Малороссийский Предслав Лянцкоронский был его друг.

Близ Дорогобужа на Митькове поле, на берегах Ведроши, было в 1500 году большое сражение у Острожского с Юрием и Щенею, Иоанновыми полководцами; Острожский был разбит. Из тридцати пяти битв две только в жизни своей он потерял. Но за то, как он потерял эту: Наместник Смоленский Станислав, Маршалки: Остюкович и Хребтович, Князья Друцкие и Мосальские, и он сам, Константин Острожский, были взяты в плен; их всех привезли в Москву, окованных цепями. Угрожаемый темницею, Князь Острожский присягнул в верности Державному.

Четыре года он жил уже в России, когда явился в Москву знаменитый беглец из родины — Дашкович.

И едва только Острожский, под предлогом осмотра войск, приблизясь к границам Литвы, оставил Россию, Дашкови по его следам ушел к Сигизмунду. Лянцкоронскй, Немирович, и вероятно, более всех Осрожский помогли ему при Короле; он пришел на острова Днепровские к тамошним разсеянным воинам и застал их неустроенными: они переходили с места на место и не имели никакого постоянного образования; едва он к ним появился, его избрали Кошевым, и он стал для Татар опаснейшим врагом и истребителем. Тотчас разделил своих воинов на сотни и полки; но козаков было тогда весьма немного: в 1532 году их считалось не более 2,000, в 1535 до 3,000. Вооружив каждого ружьем и саблею, Дашкович избрал из них начальников, и ввел подчиненность, сходную с древнею Римскою. Презрение к жизни, перенесение всех трудностей, слепое повиновение начальству во время войны, равный дележ добычи и свободный выбор начальников были главные законы в этом новоустроенном войске. А между тем Сигизмунд позволил им устроивать хутора выше порогов, и дал Дашковичу во владение Канев и Черкасы. Иные Историки говорят, что Сигизмунд позволил им построить город Черкасы; но это ошибка. Боплан жил сто лет после Дашковича и называл этот город весьма древним; вероятно, его Дашкович только оправил. Кроме того, козакам даны были земли и угодья по обеим сторонам Днепра и между рек: Конской, Самары, Кальмиуса, Ташлыка и Буга.

Так, по ходатайству Гетмана Малороссийского по воле Короля, составилась и образовалась эта, столь незначительная в своем начале, пограничная стража, сделавшаяся в последствии войском многочисленным и бурным. По ничтожному их числу при Дашковиче, мы видим, что они не могли быть родоначальниками всех Малороссиян, не могли быть также ни остатками Торков, ни выходцами из гор Кавказских; но были скитальцы из тех же Малороссиян, усиленные приданными к ним от Короля и Гетмана городовыми и земскими Козаками.

Прежде сменялись они другими, из жилищ назначаемыми; потом стали принимать приходящих охотников из холостых козаков; занимаясь звериною и рыбною ловлею, ища добычи у Турок и Татар, составили многолюдное общество вечно готовое на все предприятия; привыкли к своим островам, устроили укрепления и засеки, и решились навсегда оставаться холостыми. Так произошла знаменитая наша Запорожская Сеч. Она была отдана Королем во власть Гетмана Малороссийского, у которого всегда по доброй воле оставалась в большем или меньшем повиновении; а Гетманы, не мешая набегам их на врагов Малороссии, говаривали только, улыбаясь на жалобы: «А що ж! треба хлопцям погуляты». И подвиги Запорожцев с первой минуты их существования были знамениты. Только появились они и уже соседи Малороссии приметили их.

Не знаю, о какой войне Лянцкоронского с Валахами, Татарами и Турками говорит Преосвященный Конисский. Было впадение этих трех народов в 1498 году и потом одних Турок в 1499. В первый раз они взяли в плен более ста тысяч жителей, во второй дошли до Галича. В 1502 году Шах Ахмет, Хан Татар Заволжских, надеясь на пособие от Короля, вышел против Крымцев, был разбит Менгли-Гиреем и бежал в Киев. Там был он задержан Воеводою и отправлен на Сейм Литовский. Подлым образом обманув Шаха, Польский Король и Чины осудили его на вечное заточение в Ковно. Они страшились Менгли-Гирея и желали таким поступком угодить ему, а себе доставить мир. Но Крымцы в 1506 году опять дважды вторгались в Литву и Малороссию; тогда назначена была дань Хану от Польши в 15,000 червонных. По всему видно, что в этих битвах не участвовали, ни Лянцкоронский, ни Дашкович. Вскоре эта дань оказалась безполезною, и потому созван был Сейм в Пиотркове. На Сейме находился и Дашкович, но еще не престарелый воин, и не Кошевой: это можно видеть из слов его к собранию. Описав, как постыдно для Польши платить дань Татарам, когда она легко может преградить им путь чрез Днепр весьма легкими средствами, он заключил речь свою следующим мнением: «Необходимо для сего учредить деятельную стражу только из двух тысяч воинов. Они могли бы разъезжать на малых судах и лодках между Днепровскими островами и порогами, препятствуя переправе Татарской. Для прикрытия сей стражи, острова следует укрепить; а для доставления ей жизненных припасов, нужно не более 500 всадников.» Итак до Пиотрковского Сейма не было еще Запорожцев. Но здесь положено было содержать 4,000 человек конного войска, и на его содержание собрать с десятин в первый год по 18, а в другой но 12 грошей. И это войско должно было охранять Подолию. Ясно, что две тысячи сменялись, как говорит Конисский, другими двумя тысячами, пока не привыкли жить постоянно на своих островах. Это объясняют слова Бельского, Окольского, Энгеля, Бандтке и Коха, говорящих, что в это время впервые появились козаки в Польше. Они были и прежде, но неизвестны и неустроены; с увеличением их из Малороссийских козаков и с назначением их должности они не появлялись, но учреждались.

И на другой же год после того, Гетман Малороссийский, Староста Каменецкий, Предслав Лянцкоронский с Князем Константином Острожским разбил Татар под Вишневцом, где их погибло 2,000, и тогда же оставил Гетманство; скучая четырехлетнею однообразною жизнию, он пригласил Кошевого с 1200 Запорожцами у простыми козаками, и решился заплатить Магометанам за прежние набеги. Вдвоем они прошли до Белграда, занятого Турками, разбили несколько Татарских отрядов и угнали в Сечу 500 лошадей и 3,000 скота. После такого отважного похода, друзья, не переставали истреблять отдельные отряды Крымцев. Плодом совместных набегов на земли неприятельские и дружбы Гетмана с Кошевым было возвращение земель над Днестром и при устьи Днепра, удержанных Татарами со времени нашествия Батыева. Чрез три года счастие Крымцев переменилось. Сын Магмета Гирея, Богатырь, пришел в Литву, опустошил весь край почти до Кракова, разбил Кн. Острожского под Сокалем на Буге, угнал в рабство 60,000 жителей, и убил еще более. В то же время Русские выжгли предместия Витебска и Полоцка, и дошли до самой Вильны. Заключив с Россиею перемирие на шесть месяцев, Король обратил все свои силы против Крестоносцев, и Малороссийский Гетман участвовал в завоевании Голланда и Мариенвердера.

В те времена не было верных условий; на мирные договоры и на союзы нельзя было надеяться, особенно с Крымцами. Мы увидим в короткое время Кошевого и в союзе с Ханом и в плену у него. Неожиданно взбунтовав Казанцев, поставив над ними Царем брата своего Саид Гирея, Хан возобновил дружбу с Сигизмундом и, соединясь с Дашковичем, двинулся войною на Россию. От Нижнего Новгорода и Воронежа до Москвы реки все села были выжжены и народ увлечен в рабство. Москву спасла грамота, в которой Великий Князь обязывался платить Хану дань. Крымцы отступили к Рязани; Дашкович советовал Хану взять хитростью тамошнюю крепость. Неудача последовала от догадливости тамошнего Окольничего Хабара Симского. В стане Крымском завелась торговля добычею и невольниками, но число Литовцев и Крымцев так подозрительно стало умножаться под стенами Рязани, что Окольничий решился их разогнать; пушкарь Рязанский Иордан одним выстрелом положил множество на месте, остальные разсеялись; Хан готовился было отомстить за это, но впадение Астраханцев в его государство заставило его поспешить в Крьм. Дашкович, в награду за помощь Хану, получил от Сигизмунда воеводство Троцкое, а Хан из благодарности к Кошевому разбил его на голову над Днепром, взял в плен и увез с собою. В скором времени Ногаи убили Хана и, почитавшийся погибшим, Кошевой неожиданно явился в Черкасы; неизвестно, какой случай доставил ему средство бежать из плена; но едва прибыл он, тотже час собрал своих Запорожцев, двинулся на Очаков, сжег тамошние укрепления и, соединясь с Ногаями, причинил ужаснейшие опустошения на полуострове.

Когда Султан Солиман II-й с 300 тысяч войска явился в Венгрию, то страшась соединения Поляков с Венгерцами, он приказал Хану опустошать Литву. Кн. Острожский, Немировичи Дашкович встретили Хана под Киевом разбили его, прогнали от города за сорок миль, заставили 7000 Крымцев положить оружие, и освободили из плена несколько тысяч Христиан. Потом, разсеяв Крымцев при Черкасах и при Каневе, Дашкович явился в Краков, где был принят Королем с великою честию. Чрез два года Гетман, друг и сподвижник своего Кошевого, опять захотел попробовать счастья в набеге на Татар. Он соединился с Дашковичем, и с 1300 козаков отправились они к Очакову. Три раза били врагов, пригнали оттуда множество лошадей и рогатого скота, и это был последний поход Гетмана: вскоре он скончал жизнь, славную и полезную для Малороссии.

Все его гетманство, сходно с привилегиями своих предшественников, Сигизмунд запретил вмешиваться властям светским в дела духовные. Киевские мещане получили право Магдебургское, и Чернигов, сожженный Литовцами в 1506 году, обнесен был валом с деревянными башнями.

Мы видели, что, оставя гетманство еще с 1512 года, Лянцкоронский тешился походами на Крымцев, а на место его был избран в Гетманы Князь Дмитрий Вишневецкий, славный гражданскими добродетелями. Тогда было время мирное. Новый Гетман поправлял разоренные города и общественные здания, наблюдал за правосудием городских и земских урядников, покровительствовал трудолюбию, сельскому хозяйству и торговле. Народ, отдыхая и оправляясь от разорительных войн, почтил его именем отца народа.

Однакож и в его правление был набег Татар; здесь они погибли без войны, без отражения, Они пробились сквозь пограничную стражу в нижнюю Подолию, называемую Набережьем; во время ярмарки разграбили несколько местечек и угнали много скота; но на возвратном пути были застигнуты снегом и вьюгою; похода нельзя было продолжать; они остановились по шею в снегу; после вьюги настал жестокий мороз с ветром. Хищники, перерезав похищенный ими скот и лошадей, влезали к ним во внутренности, желая хоть там отогреться, и весною найдено было более четырех тысяч трупов. Вскоре после этого проишествия Вишневецкий оставил гетманство, и Князь Евстафий Рожинский был избран ему в преемники.

С молодых лет путешествуя по Германии и Франции, и занимаясь науками, Рожинский приобрел разнообразные сведения; в особенности же имел глубокие познания в науке военной. Первым его старанием было преобразовать Малороссийское войско. По-старинному заведению, козаки считались, одни по околицам из одного селения в жилищах своих, другие по куреням из нескольких селений, и назывались или Куренною, или Околичною Шляхтою; старики, служившие и уже отставные, товариством; а молодые козаками. Курени и околицы управлялись избранными из них же атаманами и товарищами, которые разбирали ссоры маловажные и мирили тяжущихся; а по спорам о землях, по тяжбам и процессам важным, судили суды Поветовые и Гражданские; что касается до службы, по ней зависели они от Хоружих Поветовых; эти урядники делали смотры и составляли описи вооружению; у Хоружих сохранялись поветовые знамена под стражею товариства; на знаменах были гербы: с одной стороны поветовый, а с другой народный. Когда же должно было собираться войску в поход, то от Хоружих давалась повестка по куреням, указывалось сборное место, которое обыкновенно бывало или в Белых Межах, где ныне Немецкие колонии, между Борзною, Конотопом и Нежином, или в Крылове, за Днепром. Из собравшихся козаков и товариства составлялись полки и сотни; в них избирание было вольными голосами; все чиновники низшие и высшие считались в своих чииах до окончания похода, а по возвращении принимали первобытное состояние, с названием товарищей, и с преимуществами в голосе против других козаков. Такое учреждение было поводом к многим злоупотреблениям. Часто козаки, без повисток от Хоружих, выбирали старшин. Наиболее случалось это в местах пограничных, и тогда вдруг являлись полки, которые, называясь Охочекомонными, нападали на Турцию, на Крым, на Молдавию; говорили, что хотят освободить пленников, и добывали добычу.

Такие неустройства и своеволия уничтожил Гетман Рожинский. Он учредил 20 полков, в 2000 козаков каждый, и назвал их по городам; из них был Киевский первый; полки разделил на сотни, названные по городам и местечкам; во всяком полку определил быть Полковникам и Сотникам, которые, будучи выбраны товариством и козаками, оставались на всю жизнь в своих чинах. С тех пор заведено в Малороссии наследное барство. Полки были набраны, и укомплектовывались молодыми козаками, выбранными из куреней и околиц шляхетских, и записанными в военный регистр, до выслуги положенного срока; от чего и названы они регистровыми козаками. Половина их, конная, содержалась всегда в поле; а другая, пешая, составляла в городах гарнизоны; в случае надобности последняя помогала конным и комплектовала их. Одежда и вооружение были положены у них одинаковые, и заготовлялись в мирное время, из собственного кошта, по данным образцам; пропитание имели они от домов своих. На случай похода, положено жалованье из скарба Малороссийского, каждому козаку в год по червонному, в два года, по кафтану тузинковому, а в случае нужды и по кожуху; старшинам сотенным вдвое против простого козака; Полковники, Старшины Генеральные, Обозные и Старшины полковые имели ранговые деревни. Артиллерия, обозы и вьюки с запасами, провиантом и фуражем снаряжались от Скарба и Посполитства; оружием конница имела штуцеры, пистолеты, сабли и копья; пехота-ружья, копья и кинжалы. Все это выписывалось из Турциии из Швеции.

Зкзерциция, с некоторою поправкой, осталась прежняя; марш колонною назывался итти соганою; в опасности строился вместо каре треугольник; строиться во фрунт называлось: становиться в лаву, и наконец строй в три ширенги: батова.

Для поощрения охотников, устроено было пять полков охочекомонных, и назывались они именами; своих Полковников, производимых Гетманом; общее имя им было гультяи. Им выдавалось незначительное жалованье, а больше довольствовались они рыбною и звериною ловлею, и были содержаны над реками Самарой, Бугом и Днестром.

Все сии перемены были утверждены Королем Сигизмундом I-м, и пользу их он увидел в весьма скором времени.

Хан Крымский в 1516 году поднялся на Польшу и на Малороссию, Гетман выступил к нему навстречу, нашел его на наших границах, у Белгорода над Донцом, и позволил атаковать себя. Хан тотчас окружил нас с трех сторон, по-Азиатски, и с ужасным гиком, пустив тучи стрел, бросился в атаку. Войска Гетманския были примкнуты к реке и к обозу тылом. Конница спешилась, и с пехотою выстроилась в боевой порядок; натиск Татар был встречен сильным оружейным огнем и безпрерывною пушечною пальбою. Татары, видя страшное поражение в толпах своих, начали отступать. Показывая, что мы только в силах обороняться, но наступать не можем, Гетман не велел трогаться войскам своим. Татары возобновляли свои натиски в продолжение целого дня. К ночи отступили они в степи, на несколько верст, и там расположились обширным станом со всею Азиатскою безпечностью. В полночь выступил Гетман с козаками и тихо придвигался к стану Татарскому. Он прибыл к ним на разсвете, когда лошади у них бывают не у коновязей, а на подножном корму, заарканенные на руке всадника. Гетман выслал отряд конницы с ракетами, дающими по шести выстрелов и перепрыгивающими с места на место, называемыми шутихами большого калибра. Наскакав на стан Татар, козаки пустили ракеты меж лошадей; испуганные, они поскакали во весь опор по табору; волоча своих всадников, били и топтали их; а между тем подошли все войска Гетманские с артиллериею и прошли насквозь весь стан, поразив Татар наголову; весь багаж достался победителям. Возвращаясь из Белгорода Русского, Гетман был встречен Татарами и Турками, вышедшими из Белгорода Татарского; узнав о поражении Хана, они надеялись отнять у Гетмана добычу нападением в расплох; но Рожинский, узнав уже об их предприятии, отправил все тяжести, в Уманщину, а сам, переправясь чрез Буг, засел в оврагах и тростниках у реки Кадимы, и едва явились Турки и Татары, внезапно окружив, разгромили их совершенно, и остатки загнав в Акнерман, умножил добычу, взятую в стане Ханском.

С тех пор, уважая храбрость Малороссиян и склонность их к войне, многие Поляки стали служить в полках Малороссийских, й с гордостью называть себя козаками.

Между тем Дашкович был еще жив и, от времени до времени, имя о звучало на военном поприще. Кн. Димитрий Вишневецкий тоже собиралс выступить к саве, и к мученическому концу.

Ислам, сын Магмета Гирея, два раза низвергавший Сайдет Гирея о престола Крымского, бежал в Черкасы. Мстительный Сайдет с 50 пушками подступил к городу, и тринадцать дней держал его в осаде; потеряв терпение, он решился вступить в переговоры и пригласил Дашковича в лагерь; оставив несколько заложников Татарских в своей крепости, Дашкович поехал ко врагу по-рыцарски, пировал с Ханом, пил с ним мед и из врага сделал его другом Сигизмунда.

В скором времени Рожинский скончался, и Венжик Хмельницкий был избран в Гетманы.