"Софи Кинселла. Девушка и призрак" - читать интересную книгу автора

С трудом сдерживая слезы, притворяюсь, будто проверяю сообщения на
мобильнике. И прежде чем успеваю сообразить, что делаю, я влезаю в меню
"Фото".
Не смотри. Не смотри.
Но пальцы словно живут своей жизнью. Они словно чувствуют, что мне
позарез нужно хотя бы мельком глянуть на любимый снимок. Просто ради
моральной поддержки. Мы с Джошем. Стоим, обнявшись, на заснеженном горном
склоне, оба загорелые. Горнолыжные очки, которые Джош сдвинул на лоб, почти
скрыты прядями густых вьющихся волос. Он улыбается, и у него такая
потрясающая ямочка на щеке; в эту ямочку я, бывало, запускала палец, как
ребенок в погремушку.
Мы познакомились на вечеринке в День Гая Фокса[2] - у костра в Клапэме,
на который меня зазвала университетская подруга. Джош раздавал там
бенгальские огни. Он запалил для меня фейерверк, спросил мое имя и тут же
написал в темноте "Лара", а я засмеялась и спросила, как зовут его. Мы
писали имена друг друга в воздухе, пока бенгальские огни не догорели, потом
потягивали у костра горячий глинтвейн и вспоминали, какие фейерверки видели
в детстве. Все, что мы говорили, звучало как музыка. Мы смеялись над одними
и теми же вещами. Никогда и ни с кем мне не было так легко. Никогда я не
встречала парня с такой обаятельной улыбкой. И сейчас я не могу представить
его с другой. Я просто не могу...
- Лара, все в порядке? - окликает меня папа.
- Да! - жизнерадостно отвечаю я и поспешно выключаю телефон.
Под заунывное гудение органа я погружаюсь в горестные раздумья. И зачем
я только притащилась сюда? Надо было придумать благовидный предлог. Терпеть
не могу родственников, да и похороны тоже, здесь даже приличного кофе нет.
- Где мое ожерелье? - прерывает мои мысли женский голос, доносящийся
откуда-то сзади.
Я оглядываюсь, но за спиной никого.
- Я спрашиваю, где мое ожерелье? - раздается снова.
Голос тоненький, но властный и звучит как-то... аристократично. Может,
телефон? Но я его выключила. Достаю телефон из сумки - точно, экран не
светится.
И как это понимать?
- Где мое ожерелье? - Теперь голос звучит прямо у меня над ухом.
Я вздрагиваю и в недоумении озираюсь.
Самое странное, что остальные, похоже, ничего не слышат.
- Мама, ты ничего только что не слышала? Никакого... голоса?
- Голоса? - В маминых глазах озадаченность. - Нет, дорогая. Какого
такого голоса?
- Женского, вот пару секунд назад. - Я прикусываю язык, потому что на
лицо мамы набегает тревожная тень. Догадаться, о чем она думает, проще
простого. Господи боже мой, теперь она еще и голоса слышит!
- Должно быть, мне показалось, - торопливо шепчу я.
К счастью, тут появляется священница.
- Пожалуйста, встаньте, - произносит она нараспев. - Склоните ваши
головы. Дорогой Господь, мы препоручаем тебе душу нашей сестры Сэди...

Ничего не имею против священников женского пола, но в жизни не слышала
большего занудства. Она все гундосила и гундосила, и я почти отключилась.