"Паскаль Киньяр. Вилла "Амалия"" - читать интересную книгу автора

* * *

Надежно укрытая в скале, вилла смотрела с кручи на море.
С ее террасы открывалась бескрайняя водная гладь.
На первом плане, слева, Капри, холм Сорренто. А дальше море до самого
горизонта. Начав смотреть, она уже не могла оторвать взгляд. Это был не
пейзаж, а нечто одушевленное. Не человек и, конечно, не бог, но живое
существо.
Загадочное око.
Некто.
Определенный и, вместе с тем, неопределимый лик.
Она стала наводить справки о владельцах или хотя бы об истории этого
длинного, узкого необитаемого дома, вознесенного над морем с юго-восточной
стороны вулкана.
В агентствах недвижимости о нем ничего не слышали.
Она разузнала имя хозяйки у священника маленькой церквушки на горе. Это
была крестьянка, жившая на ферме в дальнем конце острова, возле Сан-Анджело;
место называлось Кава-Скура. Она поехала туда на автобусе.
- Ничего я не знаю. Мой дед помер еще в тысяча восемьсот семидесятом.
- О боже! - воскликнула Анна.
- Синьора, с чего бы это вам горевать о смерти моего деда в тысяча
восемьсот семидесятом году?
- Синьорина, - поправила Анна.
- Вы из Франции, синьорина?
- Да.
- Сразу видать. Поймите, синьорина, мой дед - это мой дед. Не ваш.
- Да.
- Так что нечего вам его оплакивать.
- Да.
- И потом, тысяча восемьсот семидесятый год в Италии и тысяча восемьсот
семидесятый во Франции - совсем разные вещи.
- Да.
И обе замолчали.
Потом Анна Хидден сказала:
- Но тысяча девятьсот двадцатый в Италии - совсем не то, что тысяча
девятьсот двадцатый во Франции.
- Синьорина, Искья - это никакая не Италия. И еще скажу вам: в том саду
никому не удалось вырастить ни былинки. Мой дед сложил этот домик для своей
сестры Амалии, моей двоюродной бабки. Но моя двоюродная бабка Амалия
померла. И мой дед помер. И отец мой тоже помер. Он был последним, кто там
жил. Провел в этом доме все годы, что вдовел, а потом там же и отдал Богу
душу.
- Простите меня...
- И опять скажу, синьорина: незачем вам просить прощения за смерть моей
родни. А теперь, будьте добры, оставьте меня, я должна работать.
Крестьянка явно не желала впускать ее к себе в дом.


Глава IV