"Паскаль Киньяр. Все утра мира " - читать интересную книгу автора

- Сударь, могу ли я попытаться дать вам мой первый урок? - глухим
голосом возразил ему господин де Сент-Коломб.
Господин Маре склонил голову. Господин де Сент-Коломб кашлянул и
объявил, что хочет кое-что сказать. Он говорил отрывисто, перемежая речь
вздохами.
- Это очень трудно, сударь. Музыка нам дана просто для выражения того,
что не может выразить слово. В этом смысле она не вполне человечна.
Уразумели ли вы, наконец, что она не годна для королей?
- Я уразумел, что она годна для Бога.
- И вы заблуждаетесь, ибо Господь - говорит.
- Тогда для слуха людского?
- То, о чем я не могу сказать, не годится и для слуха, сударь.
- Значит, для золота?
- Нет, ибо в золоте нет ничего слышимого.
- Для славы?
- Нет, ибо восхваляют одни лишь имена.
- Для тишины?
- Она - оборотная сторона речи.
- Для соперников - музыкантов?
- Нет!
- Для любви ?
- Нет!
- Для сожалений от любви?
- Нет!
- Для того, чтобы забыться?
- Нет и нет!
- Быть может, для вафли, протянутой кому-то невидимому?
- Тоже нет. Что такое вафля? Она видима. Она имеет вкус. Она съедобна.
И, стало быть, она - ничто.
- Ну, тогда я не знаю, сударь. Я полагаю, что и мертвым надобно
оставлять стакан с вином:
- Вот это уже ближе к истине.
- Чтобы те, кто навеки утратил речь, могли омочить губы. Для тени
умершего ребенка. Для стука молотка сапожника. Для жизни, предшествующей
младенчеству. Когда еде не дышишь воздухом. Когда еще не видишь света.
Пронеслось несколько мгновений, и старческое сморщенное лицо музыканта
озарила улыбка. Он взял пухлую руку Марена Маре в свою, высохшую.
- Сударь, вы только что слышали, как я вздыхал. Скоро я умру и со мною
умрет мое искусство. Одни лишь куры да гуси будут сожалеть обо мне. Я хочу
подарить вам две - три мелодии, способные пробуждать мертвых. Слушайте!
Он было привстал, но тут же сел снова и добавил:
- Сперва нужно пойти в дом и взять виолу моей покойной дочери Мадлен. Я
сыграю для вас "Скорбный плач" и "Лодку Харона". Я дам вам послушать целиком
"Приют горестных сожалений". До сих пор я не нашел среди моих учеников ни
одного, достойного услышать их. Вы будете мне аккомпанировать.
Марен Маре подставил ему руку. Они сошли вниз по ступеням хижины и
- /` "(+(al к дому. Там господин де Сент-Коломб вручил Маре виолу Мадлен.
Инструмент был покрыт пылью. Они стерли ее собственными рукавами. Потом
господин де Сент-Коломб взял оловянное блюдо, на котором осталось несколько
скрученных вафелек. И они вернулись в хижину, неся фьяску с вином, виолу,