"Стивен Кинг. Блейз" - читать интересную книгу автора

Он поднял голову. Увидел перед собой жуткую образину в женском
нейлоновом чулке, который свешивался на спину, как коса.
- Только не ты. Только не снова.
- Вываливай все из кассового аппарата. Положи в пакет.
На этот раз никто в магазин не вошел, а выручка, поскольку день был
будний, оказалась меньше.
Грабитель на пути к двери остановился, обернулся.
"Сейчас меня застрелят", - подумал Нейсон. Но вместо того, чтобы
выстрелить, грабитель сказал:
- На этот раз я вспомнил про чулок.
И вроде бы улыбнулся под нейлоном. А потом ушел.

Глава 9

Когда Клайтон Блейсделл-младший попал в "Хеттон-хауз", его возглавляла
директриса. Он не помнил ее имени, только седые волосы и большие серые глаза
за очками. Помнил, что она читала им Библию, а утренний сбор всегда
заканчивала словами: "Будьте хорошими детьми, и вас ждет процветание".
Однажды она не появилась на работе, потому что у нее случился удар. Поначалу
Блейз подумал, что люди говорят, будто у нее случился угар, но потом все
понял: удар. Такая головная боль, которая не проходит. Директрису сменил
Мартин Кослоу. Блейз никогда не забывал этой фамилии, и не только потому,
что дети прозвали нового директора Закон*. Блейз не забывал этой фамилии,
потому что Закон преподавал арифметику.
______________
* Три последние буквы фамилии Coslaw переводятся на русский, как
"закон".

Уроки арифметики проходили в кабинете №7 с желтым деревянным полом на
третьем этаже, где зимой стоял такой холод, что яйца отмерзли бы и у
бронзовой мартышки. На стенах висели портреты Джорджа Вашингтона, Авраама
Линкольна и сестры Мэри Хеттон. Сестра отличалась бледностью лица, а черные
волосы, забранные назад, на затылке образовывали пучок, похожий надверную
ручку. Иногда после отбоя темные глаза сестры приходили к Блейзу, чтобы в
чем-нибудь его обвинить. По большей части в тупости. В том, что он слишком
туп для школы, как и говорил Закон.
В кабинете №7 всегда пахло мастикой для пола, а запах этот вгонял
Блейза в сон, даже если он входил в комнату бодрым и отдохнувшим. Под
потолком висели девять ламп в обсиженных мухами матовых шарах, которые в
дождливые дни заливали комнату тусклым, печальным светом. Переднюю стену
занимала черная грифельная доска, над которой закрепили зеленые учебные
плакаты с округлыми, по методу Палмера*, буквами алфавита, прописными и
строчными. После алфавита шли цифры, от 0 до 9, такие красивые, что от
одного их вида ты чувствовал себя еще большим тупицей и неумехой. Парты были
изрезаны накладывающимися друг на друга слоганами и инициалами. Большая их
часть практически стерлась (столешницы периодически ошкуривали и красили
вновь), но полностью уничтожить следы творчества учеников не удавалось. Все
парты крепились к полу через железные диски. На каждой располагалась
чернильница, наполненная чернилами, изготовленными компанией "Картерс инк".
Того, кто проливал чернила, пороли ремнем в туалете. Пороли и за черные