"Стивен Кинг. Двери между мирами (Темная башня-2)" - читать интересную книгу автора

как таможенники перероют весь твой багаж, они тебя приглашают в такую
маленькую комнатку и спрашивают, мол, не против ли вы снять рубашку, а ты
говоришь, дескать, очень даже против, я на Багамах малость простудился, а
у вас здесь кондиционер уж очень сильно работает, и я боюсь, как бы
воспаление легких не сделалось, а они говорят, ах, вот оно что, а вы
всегда так потеете, мистер Дийн, когда кондиционер уж очень сильно
работает, ах, всегда, ну, что ж, мы, конечно, дико извиняемся, но
рубашечку все же придется снять, и ты ее снимаешь, а они говорят, и
футболку, пожалуй, тоже надо бы снять, а то похоже, что ты чем-то болен, у
тебя, кореш, подмышками вон какие желваки вздулись, может, это
какая-нибудь опухоль лимфоузлов или еще что, а тебе больше даже и говорить
ничего неохота, это как если по мячу ударили определенным способом, так
центровой за ним уж и не бежит, не переутомляется, а просто поворачивается
и провожает его глазами, потому как если уж мяч ушел - так ушел, так что
снимаешь ты футболку, а они говорят, глянь-ка, это ж надо, ну и везучий же
ты мальчишечка, это ж и не опухоль вовсе, разве что, можно сказать,
опухоль на теле общества, гы-гы-гы, эти штучки больше смахивают на парочку
пакетов, приклеенных скотчем, а кстати, сынок, ты насчет этого запаха не
беспокойся, это просто ты спекся".
Он протянул руку себе за спину и заперся на задвижку. Огни в носовом
отсеке вспыхнули ярче. Моторы тихо гудели. Эдди повернулся к зеркалу -
хотел посмотреть, насколько скверный у него вид - и вдруг на него
нахлынуло жуткое, пронизавшее все его существо ощущение: чувство, что за
ним кто-то наблюдает.
"Эй, ты, брось, понял, - тревожно подумал он. - Тебя считают самым
не-параноидным малым на свете. Потому тебя и послали. Потому..."
Но внезапно ему показалось, что в зеркале отражаются не его глаза, не
светло-карие, почти зеленые глаза Эдди Дийна, от взгляда которых за
последние семь лет из его двадцати одного года растаяло столько сердец,
которые помогли ему раздвинуть столько пар хорошеньких ножек, не его
глаза, а чужие, незнакомые. Не карие, а голубые, цвета выгоревших
"ливайсов". Холодные, с прицельным взглядом - неожиданное чудо калибровки.
Глаза бомбардира.
Эдди увидел - ясно увидел - что в них отражается чайка, спикировавшая
на разбивающуюся волну и что-то выхватившая из нее.
Он успел беспомощно подумать: Господи, да что же это за хреновина? -
и понял, что это не пройдет; что его все-таки вырвет.
За полсекунды до начала рвоты, за те полсекунды, что он продолжал
смотреть в зеркало, он увидел, как голубые глаза исчезли... но перед этим
у него вдруг появилось ощущение, что в нем - два разных человека, что он
одержим, как та девочка в "Изгоняющем дьявола".
Он отчетливо почувствовал в своем сознании какое-то новое сознание и
услышал мысль - не свою, а больше похожую на голос по радио: "Я прошел. Я
в небесном вагоне".
Было и что-то еще, но этого Эдди уже не слышал. Он был слишком занят:
старался блевать в раковину как можно тише.
Как только рвота кончилась - не успел он еще и рот вытереть -
случилось такое, чего с ним до сих пор никогда не бывало. Не стало ничего
- только пустота, провал в сознании, длившийся один страшный миг. Как
будто в газетной колонке аккуратно и полностью замазали одну-единственную