"Анатолий Ким. Поселок кентавров" - читать интересную книгу автора

Попив воды, она ощутила приток сил и, словно подчинившись какому-то
зову, тихонько пошла вдоль берега. Вскоре кобыла набрела на тело хозяйки,
сразу узнала ее, хотя у той ни головы, ни рук не было и ничем не напоминала
эта окровавленная туша амазонскую воительницу.
Долго стояла лошадь, нюхая останки своей подруги и всадницы, затем
молча принялась рыть землю.
Она рыла передним копытом, отбрасывая песок назад; повернулась в другую
сторону и так же мошно копытила, расширяя яму.
Долго она трудилась, постепенно зарываясь в землю с головою, выбрасывая
песок резким гребком под брюхом... И когда показалась достаточной глубина
вырытой могилы, она подо*шла к кровавому ошметку, ухватила его за ремешок
сандалии и осторожно стащила в яму.
Зарыв хозяйку, лошадь глухо прогудела утробою, посмотрела напоследок в
сторону поселка кентавров и побрела прочь.
Подойдя к тому месту, где днем переправлялись амазонки, кобыла бесшумно
вошла в воду и поплыла через реку. Перебравшись на другой берег, она уже
безбоязненно шумно отряхнулась и направилась в степную темноту.
Торговец несколько лет тому назад уже побывал в поселке, но если
прошлый раз кентавры выпрашивали у него пуговицы, теперь никто даже внимания
не обратил на самые превосходные изделия чужедальних мастеров.
А кентаврицам было почему-то смешно, когда купец вынимал из коробки и
протягивал им пуговицы. Глубоко засунув в рог большой палец, другою рукой
теребя себя за грудь, лохматая женокобылица при этом пучила на сторону глаза
и едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться.
Вначале торговец даже подумал, что он попал в другое племя, но при виде
знакомых кентавров, таких, как зверолов Гнэс и старикан Пассий, он
убеждался, что племя прежнее. Т
олько нет у причудливых конелюдей должной памяти, счел купец, словно у
человеческих младенцев. Никто в этом поселке не помнил, что и кому задолжал,
но никто и о возвращении себе долгов не поминал.
И остался купец со своим коробом, полным гремящих пуговиц, а корней
кимпу никто и не думал ему приносить, как обещали в прошлый раз многие,
одолжаясь пуговицами.
И не понять было человеку, почему столь ценимые тогда кентав*рами
пуговицы теперь даже простого любопытства у них не вызывали. Он же ничего
другого с собою не привез, и теперь нечего ему было предложить за корни
кимпу и, главное, за чернунхсмолу янто, пахнущую овечьим навозом.
К тому же не время было сейчас копать корни, и за смолою охотники
пойдут в горы не скоро. Смолу собирали осенью, лазая по скалам, и это в
прошлый раз делали для него звероловы Гнэс и Мата.
И вот, оказывается, Мату стрела укусила (как обычно говорили кентавры:
стрела укусила, меч укусил), и его постигла серемер лагай, то есть Быстрая
смерть.
Купец не смог уговорить Гнэса пойти за смолою раньше осени или хотя бы
просто на охоту в горы, чтобы завалить себе на мясо горного козла. Кентавры
не ели мяса, они питались лесной растительной пищей, домашними
корнепло*дами- лачаной, и торговцу приходилось здесь почти что голодать. А в
эти дни как раз созрела на полях лачача, и для всех елдорайцев поселка
началась совсем иная охота.
Весь поселок вылез за стены, одни чтобы подкрадываться к полям и