"Дина Калиновская. О, суббота! (Повесть, ж."Дружба Народов" 1980 N 8)" - читать интересную книгу автора

грубость, которую она прихватила с войны и оставила себе на все мирные
времена.
Своим покупателям она не бухала, как отцу, по-приятельски толкая его в
живот:
"Выше тонус, батя!"; как матери, швыряя на стол длинноногого петуха:
"Тебе надо курицу-на!"; или мужу, шлепая его по добрым губам: "Гагры,
товарищ капитан, получишь только в комплекте с супругой"; или сыну,
выстраивая у него под носом фигу: "Женишься, диверсант, на четвертом
курсе-и точка!" Своим покупателям она советовала, что и как принимать, что
чем мазать, полоскать или капать, ласково. "Чего вам?" - спрашивала
вкрадчиво, как секрет. Что нужно давала мягкой лапкой. Невероятно, но факт
- в аптеке она становилась довоенной девочкой. И наслаждение было
наблюдать за ней исподтишка, из-за спин покупателей - Ася говорила
"больных".
Она заметила отца, только когда подошла его очередь и вместе с чеком на
десять копеек он подал ей мороженое.
- Что? - спросила она аптечным голосом.
- Напалечники.
- Леночка! - крикнула Ася в застекленную дверь с трафаретом змеи и чаши
на стекле. - Леночка, постой за меня минутку! - И вышла в зал, слизывая на
ходу потекшее по руке мороженое.
По-фронтовому, локтем, как своего парня, подпихнула его к двери, и из
прохладной кафельной аптеки они вышли на горячий асфальт.
- Как тонус в родительском доме?
Саул Исаакович залюбовался стройностью тонких ног Аси и фигурой, вокруг
которой казенный халат обертывался чуть не дважды. Ревекка говорила
"швабра". Он залюбовался детской ее манерой лизать мороженое, а не
откусывать вместе со стаканчиком, так что не сразу и вспомнил, что принес
необычайную новость.
- Слушай, приезжает один человек, не знаю, ты о нем, может быть,
слышала - Гриша, товарищ детства.
- Кодымчанин? - рассеянно спросила она, щурясь на солнце и наслаждаясь
жарой и мороженым.
- Конечно, кодымчанин! Я ведь говорю, друг детства! И к тому же
двоюродный брат.
- Двое? - все также расслабленно уточнила Ася.
- Двое? Не говори глупостей! Гришка Штейман, товарищ и он же двоюродный
брат.
Наши отцы были родными братьями. И откуда, ты думаешь, он приезжает? Из
Америки!
- Что он там делал? - Она взяла отца под руку и пошла с закрытыми
глазами, запрокинув голову, чтобы загорало лицо.
- Что он там делал! Я могу знать? Вот приедет, и мы его спросим, что он
там делал пятьдесят с гаком лет! Ты подумай, удрал на турецком пароходе из
родного дома! И я бы удрал с ним вместе, мы обо всем уже договорились.
Меня спасла твоя мама.
-Обалдеть можно! Когда происходили такие подвиги?-дремотно мурлыкнула
она, не разлепляя глаз.
- Сколько нам было - четырнадцать, ну, не больше пятнадцати... Едва ли
шестнадцать. Твоя мама вцепилась в меня!.. Я ей доверительно сказал, что