"Джульетто Кьеза. Прощай, Россия!" - читать интересную книгу автора

Нечаем в 1994 году. Он говорил: "Нам нужна помощь государства на три или
четыре года. Потом вы вернем все. Открывать двери иностранным инвесторам, да
и российским частникам без гарантий безопасности рискованно". На дворе был
сентябрь 1994 года. Нечай был обеспокоен, но еще надеялся, что ему удастся
спасти науку своей страны от окончательного коллапса.
Он служил своей стране. Он был из тех, кто верит, кто не ворует, кто не
думает только о своем кармане. Он ждал, что Москва выплатит его подчиненным
долг по зарплате за несколько месяцев и другие долги, от которых зависело
выживание целого города, 30 тысяч его жителей и тончайших и ужасающе опасных
аппаратов, над которыми они работали. Он ждал поступления 58 миллионов
долларов. Но взамен получил собственную зарплату за май: 250 000 рублей -
неполные 50 долларов.
Владимир Нечай застрелился, и мы не знаем, был ли этот последний жест
продиктован отчаянием или стыдом, или, наоборот, гордостью или печалью. Он
был ученым, на чьем потертом пиджаке, висящем теперь в единственном шкафу,
какой есть в его доме, едва умещались самые почетные награды его страны.
Если бы он немного подсуетился, то сумел бы эмигрировать и был бы принят с
распростертыми объятиями - и с отличной зарплатой - в любом из сотни
зарубежных исследовательских институтов.
Таких, как он, остается еще около миллиона. Эти люди вызывают зависть у
всего мира, но они все еще заперты в своих городах-призраках. Не по их воле,
хотя формально никто больше их не заставляет. Дело в том, что по закону они
не могут эмигрировать. А эти интеллектуальные и научные сливки общества не
умеют ничего, кроме тех сложнейших вещей, которым их научили. Это - община
неповторимых личностей. Если кто-то и заслуживал титула "новых" людей, то
это были они.
Теперь же для власти, допустившей распродажу государства, они оказались
не просто бесполезными, но и неудобными. Что с ними делать? Задействовать в
других сферах? Да ладно, проще оставить их умирать. Тем более, что наверняка
в них живет, как презрительно бы сказал Александр Зиновьев, ужасный,
презренный "хомо советикус". Разница только в том, что в отличие от
подробного и в основном точного портрета "хомо советикуса", нарисованного в
"Зияющих высотах", эти были и остаются носителями "ценностей". Что всегда
лучше тех прагматиков, которые предпочитают вносить ценности без кавычек на
свой банковский счет, и пусть за их благополучие расплачивается общество.
Жители Челябинска-70 считали, что у них есть будущее. Они могли бы сами себе
его построить, если бы кто-нибудь позаботился о конверсии этого
города-призрака и использовании его выдающегося интеллектуального капитала.
Но это означало бы строить Россию со своим собственным будущим, собственным
достоинством производителя, собственным самостоятельным местом среди других
наций.
В октябре 1996 года, за несколько недель до того, как российская
межпланетная программа "Марс-96" позорно провалилась из-за поломки
ракеты-носителя "Протон", "Нью-Йорк таймс" писала: "Русские победили в -
космосе". Как же так? У американцев есть космический челнок "Шатл", который
можно перезаряжать как батарейку видеокамеры, само совершенство. Остается
только рот открыть от удивления. Именно поэтому "Интернэшнл геральд трибюн"
поместила эту новость в центр первой полосы. Итак, даже после пяти лет
разрушительного ельцинского урагана, после всего того, что было сделано,
сознательно и нечаянно, для развала всего и вся, русские еще не растеряли