"Митри Кибек. Герои без вести не пропадают " - читать интересную книгу автора

капиталистах, помещиках и генералах, которые наживаются на военных
поставках, получают чины и награды.
- Тебя, кажется, зовут Агафоном? - обратился он к одному из
конвоиров. - Ну вот, скажи, браток, много заработал ты за эти годы? Может,
дали тебе чины и ордена? Или жена твоя купается в роскоши?
- В какой там роскоши? - сердито махнул рукой бородач. - Пишет вот, что
лошадка пала, корову, забрали за недоимки, озимый клин остался незасеянным.
Не знает, как прокормить детей. А их у нас пятеро, мал мала меньше.
- А ты что заработал на войне? - спросил смертник у второго конвоира,
худого малого с впалой грудью.
- Чахотку, должно быть, харкаю вот кровью, - зло пробормотал тот и
закашлялся.
Поручик знал, что разговаривать арестанту с конвоирами строго
запрещено, но поведение большевика было настолько необычным, что не могло не
заинтересовать его. "Пусть наговорится досыта, - успокаивал он себя. - Ведь
человеку осталось жить считанные минуты".
- Хочется вам домой? - спросил арестант конвоиров.
- Еще бы! - ответил Агафон.
- Швырнул бы винтовку в Кусты и сейчас же пустился бы в путь, хоть
пешком, - вздохнул худой. - Хоть перед смертью увидаться бы с родными.
Третий конвоир молчал, но по тому, как все глядел куда-то вдаль и время
от времени тяжело вздыхал, нетрудно было догадаться, что и его мысли
блуждали где-то за тысячи верст от этой изрытой снарядами, давно не паханной
земли.
- А почему не уходите? - допытывался приговоренный.
- Да кто нас пустит?
- Сами уходите, - понизил он голос. - Ждете, когда царь-батюшка
соизволит распустить войска? Нет, братцы вы мои, не дождетесь. Над ним ведь
не каплет, ему некуда спешить. А может, на его министров надеетесь? Тоже
пустое. И над ними пули не свистят, и они в окопах вшей не кормят. Война им
выгодна, поэтому они готовы воевать до последнего русского солдата. Вот и
гонят вас на немецкие штыки.
- Тогда кто же закончит войну? - спросил Агафон.
- Кроме вас самих, никто. Поверните ружья, бейте тех, кто гонит вас на
смерть. Только так можно кончить с этой бойней. Большевики хотят заключить
мир, раздать землю крестьянам, а фабрики и заводы - рабочим. Они меня
послали на фронт, чтобы рассказать вам об этом, но сынки помещиков и
фабрикантов, одетые в офицерские мундиры, объявили меня шпионом. Какой я
шпион? Я та кой же солдат, как вы, и у нас у всех одно желание - поскорее
вернуться домой.
"Действительно, шпион ли он? - усомнился Сергей Васильевич. - Может,
судьи ошиблись? Исполнение неправосудного приговора равносильно совершению
нового, еще более тяжкого преступления. Я не был и никогда не буду
преступником".
И после недолгих раздумий и колебаний Барсуков приказал солдатам
развязать руки арестанту. Те охотно исполнили приказание.
- Значит, вы не шпион? - спросил он, в упор глядя на Поливанова.
- Нет, господин поручик, я не шпион и не предатель. Россию я люблю, как
все русские, но люблю её без помещиков и капиталистов.
- Что ж, идите. И больше не попадайтесь. Мне приказано казнить шпиона,