"Александр Хургин. Ночной ковбой (сборник повестей и рассказов)" - читать интересную книгу автора

подсобки, где сохранялись инструменты, в смысле метла, швабра и тряпки, и
еще резиновые боты. А потом подумала эта баба и говорит:
- А паспорт покуда пускай у меня поночует. А то ищи тебя после.
А Михайлов говорит ей:
- Пускай.
А баба еще порассматривала Михайлова с головы до ног и обратно, полезла
в свою сумку и достала из нее десять рублей. И говорит:
- На, а с получки я у тебя вычет сделаю.
И Михайлов принял эти деньги и вернулся к месту своей новой работы в
туалет, и открыл подсобку, и увидел, что она пригодна для человеческой
жизни, так как вдоль имеет три шага, а поперек - около двух и есть в ней
электросвет. А больше Михайлову и не надо было ничего особенного. Позже он
подобрал возле какого-то дома выкинутый жильцами матрас и перенес его к себе
в туалетную подсобку и стал там жить. Вечером он ел что-нибудь, производил в
обоих помещениях туалета - в мужском и в женском - влажную добросовестную
уборку и другие работы, закрывался в подсобке на ключ изнутри, и раскатывал
матрас, и ложился на него , и спал. А рано утром Михайлов скатывал матрас в
скатку, ставил его в дальний угол подсобки на попа и шел на свежий воздух,
чтоб проветрить от въевшегося за ночь запаха свое тело и свою одежду и чтоб
чего-нибудь съесть и купить чего-нибудь на вечер, ну и для того чтоб не
болтаться под ногами у посетителей и не лезть им на глаза своим
присутствием. И он ходил с утра до вечера дни напролет по окраинным районам
и по заасфальтированным улицам, кружил и петлял, не разбирая дороги, и
бороздил поверхность пространства, способствуя более быстрому и незаметному
течению времени. И он сильно уставал к вечеру, хотя всегда ходил медленным
шагом, без напряжения сил, и отдыхал, садясь на лавки и скамейки, какие
попадались ему на городских улицах, в парках и скверах. А один раз Михайлов
сделал привал на скамейке в скверике, чтобы остыли его находившиеся и
отекшие ноги, а на ней, на этой скамейке, лежала кем-то брошенная городская
газета, "Вечерняя правда". И Михайлов на эту газету мельком взглянул и
увидел, что там напечатана его фотокарточка, та, которую он на последний
пропуск себе делал, только увеличенная, а под фотокарточкой писалось, что
он, Михайлов Анатолий Игнатьевич, сорока двух лет, ушел такого-то числа из
дома на работу и не вернулся, а пропал без вести, и сообщались его особые
приметы и черты, и всех, кто хоть что-нибудь знает насчет местонахождения
товарища Михайлова А. И., просили позвонить по указанным номерам телефонов и
сообщить. И Михайлов понял, что жена подала на розыск и что его могут
встретить какие-либо знакомые люди и опознать. И из-за этого Михайлов
прервал свои похождения по улицам, а стал сидеть и днем, и ночью в подсобке,
запертой им на ключ. А выходить он стал, только чтобы выполнять свои
служебные обязанности по уборке - но это поздно, считай, ночью - и чтобы
покупать какую-нибудь пищу. Ну и, конечно, деньги заработанные получать
выходил Михайлов два раза в месяц. Седьмого и двадцать второго. А чтобы с
чисел месяца не сбиваться и не путать, он купил себе в киоске "Союзпечать"
календарик за пять копеек и каждое новое утро затирал гвоздем очередное
число наступившего дня недели. И наступавшие один за одним эти дни он
пролеживал на матрасе в тишине подсобки, и ему было спокойно, и он перестал
хотеть спать, потому что теперь совсем нисколько не уставал днем и спал,
сколько хотел, пока не выспится. И так приблизительно Михайлов прожил
окончание весны и лето, и всю осень и дожил, можно сказать, припеваючи до