"Александр Хургин. Страна Австралия (сборник)" - читать интересную книгу автора

ДЕМОНСТРАНТКА

Лене Ярченко, по профессии расчетчице, было около тридцати лет. И уже
три года из этих неполных тридцати лет, являлась она молодой вдовой, а также
матерью двоих детей младшего возраста. И старший ее сын, Костя, ходил в
первый класс средней общеобразовательной школы No 33, а младшему было пока
всего три года. А муж ее, Жора, трагически погиб при несчастном случае,
происшедшем на производстве. Пошел утром на работу и не вернулся. Погиб.
Трубой его ударило какой-то по голове сзади и убило. И к ней, к Лене,
приехали главный механик Компаниец и мастер и представитель рабочих масс и
слоев Михайлов. Приехали, стали в дверях и говорят:
- Такая, значит, Елена Петровна, нелепость. Погиб он на трудовом
фронте. Пал.
А у Лены сын второй только что родился, младший. Еще и не назвали его
никак. Не придумали имени подходящего и благозвучного, не успели. И Лена
звала его пока пиратом и хулиганом. А после этого, конечно, Георгием она его
назвала, Жорой. Она и родила его с единственной целью - Жору при себе
сохранить, мужа то есть. А ничего, значит, не получилось у нее. По женской
глупости, в общем, она его родила, сдуру. Показалось ей, Лене, и почудилось,
что Жора смыться от нее замыслил. И она, не долго думая, решила второго
ребенка ему вовремя организовать. Чтоб не рыпался он особенно в разные
стороны. Потому что он и так одни алименты, первой своей жене, платил на
дочку, а на троих детей платить он бы никак не смог и не потянул при всем
своем желании. И вот она взяла и забеременела от него втихомолку, а его
поставила в известность и перед свершившимся фактом пять уже месяцев спустя.
И он, Жора, ее этому сообщению обрадовался бурно и неподдельно, как ребенок.
И Лене стало ясно, что никуда он смываться от нее не собирался и в мыслях
ничего похожего не держал. А просто отвязался временно и, конечно, перегнул
палку. С ним такое бывало. Он вообще, Жора, женщин любил больше всего на
свете и пользовался у них взаимным расположением и симпатией, как никто
другой.
Лена говорила ему:
- Бабник ты бесстыжий и больше никто.
А Жора ей отвечал:
- Я не бабник. Я жизнелюб.
Лена возмущалась и негодовала, говоря, что ты ж, черт безрогий, гуляешь
при живой жене, будто с цепи сорвался.
А он говорил:
- Ленок, ну что тебе, жалко? - и целоваться лез.
А во всем остальном хороший он был, Жора. И муж хороший, и супруг, и
все другое, вплоть до того, что не курил и не пил. Если б еще не гулял, не
муж был бы, а воплощение мечты всего человечества. А может, он и гулял,
потому что предчувствовал подсознательно и подспудно. Ну, то, что мало ему
отпущено этой жизни. Вот он и хотел, наверно, побольше от нее взять и
получить удовольствий. Но это Лена потом так думать стала, после. Как убило
его. А тогда не могла она никак с этим его порочным изъяном смириться. Ведь
у него, у Жоры, и на похоронах женщин было раз в пять больше, чем мужчин, и
все цветов понатащили прорву. Не продохнуть от них было, от их цветов. А
какие-то еще и подходили к ней без зазрения совести и выражали