"Александр Хургин. Какая-то ерунда (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

покуда она его доведет, встал и ушел. И ничего с собой не взял, и денег не
взял. Да у него и не было их - денег. Жена разнылась, что не хватает ей на
то, чтоб жить достойно людей, он и отдал. Все, что получил. До рубля. И
мелочь выгреб.
- На, - сказал, - только не ной.
А так-то они с ней ничего жили, с женой. Обыкновенно. Утром - на
работу, вечером - с работы. Нормальной жизнью жили. Как все. Если б она еще
не ныла, так вообще было б более-менее. А то как возьмется ныть - что тебе
дырка в зубе. Колунов обычно в таком случае уходил. От греха. Чтоб не
вмазать ей. Пойдет, пройдется - и все. И сегодня тоже плюнул он на аргументы
вместе с фактами, хоть их три недели не носили совсем, встал с дивана и
ушел. Вышел, сел в автобус и поехал в нем. Не куда-нибудь, а просто по
маршруту. Успокоить чтоб себя и нервы. А тут, зараза, контролеры.
- Ваш билет, - говорят.
Колунов им честно признался:
- Нету, - говорит, - у меня билета. И денег нету. Так, - мол, -
получилось, - говорит. - Извините.
Карманы даже вывернул навыворот перед ними - точно, как тот волк из
кинофильма "Ну - погоди!" выпуск первый. Или - второй. А они, контролеры,
бабы черноротые, крикливые, кричат шоферу:
- Федя, вези нарушителя правил пользования городским общественным
транспортом в парк. Мы с ним там разберемся вплотную.
Колунов понял, что дело хреновое начинается, толконул одну из этих баб
и выскочил, пока автобус на остановке людей высаживал. А они, дуры толстые,
за ним гнаться придумали. А когда отстали окончательно далеко, начали орать
на всю улицу в целях воспитания, чтоб проняло его, значит, до глубины,
всевозможные обидные оскорбления личности:
- Стыд, - орут, - за пять копеек потерял, сволочь бессовестный! - и
всякое такое тому подобное.
А Колунов от автобуса и от них отбежал подальше, за угол повернул, а
тут - церковь. И людей полно. Ну, он и зашел. Все равно ж делать ему нечего
было. Воскресенье, и денег нету. А тут - бесплатно всех пускают. И интересно
чего-то ему стало. Вот он постоял перед калиткой, возле ограды из пик
склепанной, "Зайти, что ли?" - подумал. И зашел. Не потому, конечно само
собой, что верующий был или там надо было ему чего-нибудь от Бога поиметь.
Чего ему могло быть надо? Не голый он, не голодный. И сын в школу ходит. И
жить есть где. Когда родители живы были, тесновато приходилось, пять человек
как-никак и две семьи, а похоронили их - и нормально стало, не тесно. Стенку
тогда купили производства Новомосковской мебельной фабрики. Колунов с
грузчиком одним в мебельном договорился - и продали им стенку. А сверху
всего триста рублей грузчик взял. Так что Колунов не жаловался на жизнь.
Жена - та да, та недовольна была. Говорила, что мало он, Колунов, получает.
- Лешка вон, - говорила, - в кооператив устроился, в производственный.
По семьсот рублей своей глисте вяленой приносит, - это она про брата своего
говорила, младшего, а Колунову он, Лешка этот, приходится, значит, родным
шурином.
Колунов ей отвечал, что он же по двенадцать часов вкалывает, с одним
выходным и домой на карачках приползает ни на что полезное не годный. А жена
ему на это:
- Зато их там обедом кормят обильным и дефицитом различным по госцене