"Андреа Кейн. Нежная и бесстрашная " - читать интересную книгу автора

и одобрительно кивнула. Хорош. Ничего лишнего, никаких нагромождений.
Просторный, очаровательный дом, полный света, воздуха и любви. Особенно
любви. Бреанна радостно улыбнулась: Деймен со Стаси вот-вот вернутся из
Штатов. Они отсутствовали почти три месяца и обещали приехать домой к
Рождеству. Суда по письмам, свадебное путешествие удалось на славу. Банк
"Доверие и кредит", основанный Стаси и Дейменом, открыл свои двери в
октябре и уже процветает. А из газетных вырезок, прилагавшихся к письмам,
Бреанна узнала, что его открытие стало в Филадельфии настоящим триумфом.
Теперь, соединив свои капиталы, новоиспеченные мистер и миссис Локвуд
могли, не беспокоясь о делах, наслаждаться созерцанием
достопримечательностей Филадельфии и перемежать посещение званых вечеров с
полным уединением. Улыбка Бреанны стала еще шире: Стаси о многом писала, а
об остальном она читала между строк. На нескольких страницах кузина
делилась с Бреанной восторгами по поводу того, как это замечательно -
показывать Деймену город, в котором она прожила десять лет, и знакомить
мужа с его жителями. Но о более интимных аспектах путешествия она
умалчивала. Судя по той страсти, которая вспыхнула между Стаси и Дейменом,
можно было предположить, что они не слишком часто проводят время в
обществе. Вряд ли им хватало сил на то, чтобы еще и танцевать. Как бы то ни
было, до Рождества оставалось всего несколько недель. А поскольку Стаси
всегда выполняла свои обещания, они с Дейменом наверняка уже едут домой.
Как же Бреанне хотелось поскорее обнять свою дорогую кузину, увидеть, какой
радостью вспыхнут ее глаза при виде уже почти достроенного особняка! Дома,
олицетворявшего собой первый этап осуществления дедушкиной мечты. Бреанна
взглянула на небо и почти явственно ощутила дедушкино присутствие. Как бы
он порадовался тому, что его внучки будут жить в Медфорд-Мэноре, будут
рожать здесь детей. Именно этого он и хотел, когда дарил ей и Стаси по
монете: чтобы род Колби не прерывался. Когда она вспоминала дедушку, на
глаза всегда наворачивались слезы. Она повернулась лицом к другому зданию -
дому, в котором с того ужасного августовского дня, когда полицейские с
Боу-стрит схватили отца и посадили в Ньюгейтскую тюрьму, она жила одна со
своими слугами. Даже сейчас при воспоминании о тех событиях и злодеяниях
отца Бреанне становилось не по себе. Он был жестоким человеком, и слабая
искорка чувств, которая в ней теплилась, погасла, когда она узнала об уже
совершенных, а также задуманных им преступлениях. Такое невозможно
простить. Наутро после ареста она закрыла его комнату, тем самым дав понять
слугам, что вычеркивает отца из своей жизни. Они последовали ее примеру и
не обсуждали произошедшее, несмотря на то что газеты пестрели сенсационными
статьями и смаковали подробности злодеяний виконта Медфорда, непременно
упоминая также о пожизненном заключении, полученном за преднамеренное
убийство. Впрочем, Бреанне и ее верным слугам, воспитывавшим ее с детства,
слова были не нужны. Они, как и их любимая госпожа, испытали шок и ужас.
Ей, правда, еще пришлось переживать стыд и горе, так как виконт Медфорд,
как ни крути, приходился ей отцом. Немало времени прошло, пока горе немного
притупилось, а жизнь вошла в нормальную колею. Наконец все осталось позади.
И сейчас она была свободна... свободна от зловещего присутствия отца.
Словно тяжелый груз свалился с ее плеч, и она с упоением ощутила
восхитительную легкость, а верные слуги радовались вместе с ней. Ведь они
были ее семьей - единственной настоящей семьей, помимо любимой кузины,
Анастасии. Пройдя немного, Бреанна остановилась, охваченная внезапным