"Грегори Киз. Мертвый принц ("Королевство костей и терний" #2)" - читать интересную книгу автора

четыре голоса, и все в контрапункте друг другу.
- Я не знаю контрапункта, но песню знаю.
- Хорошо. А теперь представьте десять крозов, две свирели, флейту,
гобой, трубу, и каждый играет чуть-чуть по-своему.
- Думаю, будет звучать как скотный двор, забитый животными.
- Ничего подобного, если музыка правильно написана и исполнители
следуют указаниям. Если у каждого инструмента есть свое собственное место. Я
могу мысленно услышать такую мелодию, представить ее себе еще до того, как
она будет сыграна. Я очень хорошо чувствую подобные вещи, сэр Артвейр, и
вижу, когда этот дар есть у других людей - и речь идет не только о музыке.
Вас что-то беспокоит. Но вот понимаете ли вы сами, откуда эта тревога, вот в
чем вопрос.
Рыцарь покачал головой.
- Ты необычный человек, Леовигилд Акензал. Но - да, город, о котором я
упоминал, Бруг, уже совсем близко. Что ты слышишь своими музыкантскими
ушами?
Леоф сосредоточился на мгновение.
- Овцы блеют, далеко. Коровы. Дрозды.
- Верно. Мы уже должны были слышать вопли детей, крики женщин, бранящих
своих мужей и требующих, чтобы те перестали лакать пиво и шли домой,
колокола и рожки на полях, голоса крестьян. Но ничего этого нет. - Артвейр
принюхался к воздуху. - И никакого запаха готовящейся еды, а мы с
подветренной стороны.
- И что все это может означать?
- Не знаю. Но, думаю, нам стоит свернуть с главной дороги. - Он склонил
голову набок. - От тебя будет польза, если запахнет жареным? Умеешь владеть
мечом или копьем?
- О святые! Нет, конечно.
- Значит, подождешь здесь, около маленда. Скажи мастеру ветра, что
Артвейр попросил его присмотреть за тобой где-то с час или около того.
- Вы думаете, все настолько серьезно?
- А почему вдруг замолчал целый город?
Леоф мог бы назвать несколько причин - все до одной не слишком
утешительные.
- Как скажете, - вздохнув, ответил он. - На самом деле, если запахнет
жареным, я буду только мешать.

Забравшись на вершину насыпи, Леоф несколько мгновений стоял,
потрясенный открывшимся ему видом Новых земель.
В низинах, словно облака, клубился туман, но отсюда, сверху, его
взгляду предстали далекие каналы, узкие ленты которых, казалось, сами святые
вырезали из сумрачного неба и положили на янтарную землю. Тут и там он
различал скользящие по воде щепки, которые, скорее всего, были лодками.
Вскоре начали загораться огоньки - еле заметные и такие бледные гроздья
света, что они больше походили на эфемерные жилища волшебного народца, чем
на то, чем были на самом деле, - зажженными свечами в окнах далеких городов
и деревушек.
У ног Леофа раскинулся канал, превосходящий шириной иные реки, -
впрочем, он наверняка и был рекой, скорее всего, Свежестью, которую руки и
гений человека загнали в темницу искусственного русла. Самое настоящее чудо.