"Джек Кетчам. Потомство ("Стая") " - читать интересную книгу автора

заворковала.
Эми слушала голос в трубке, слишком изумленная, чтобы произнести хотя
бы слово в ответ, хотя сказать можно было много чего.
Между тем голос в трубке все говорил и говорил, причем могло
показаться, что этому вообще не будет конца.
- Одну минутку, - сказала Эми.
Подойдя к столу, она так и не смогла подавить появившееся на ее лице
выражение крайней ярости. Ну что ж, по крайней мере, я постаралась сделать
все, что от меня зависело.
Но как он посмел? - пронеслось у нее в голове. Она протянула руки к
ребенку и сказала:
- Тебя.
Клэр изумленно посмотрела на нее.
- Это он, - сказала Эми. - Стивен. Он едет сюда. Сказал, что уже в
пути.


14.43.

День для этого времени года выдался довольно теплый, хотя в воздухе
уже заметно ощущалась постепенно накапливающаяся влага.
Дэвид и Уилл Кэмпбел по-прежнему находились в располагавшейся под
верандой мастерской - откинув брезент, они внимательно изучали состояние
строительного материала.
Люк также был с ними. Мальчик спросил разрешения Дэвида осмотреть
содержимое его ящика с инструментами. Большая часть инструментов некогда
принадлежала отцу Дэвида - из чего следовало, что в своей основной массе
ими почти никогда не пользовались, - и Дэвид не видел оснований запрещать
парнишке покопаться в железках. Через раскрытую дверь мастерской ему было
видно, как тот снимает слои наждачной бумаги и отодвигает коробки с
гвоздями и шурупами, чтобы добраться до лежавших внизу молотков, рашпилей и
отверток. Дэвид заметил, что Люк внимательно прислушивается к их разговору,
стараясь не пропустить ни слова, хотя большая часть из сказанного, судя по
всему, оставалась для него пока совершенно непонятной.
Сейчас они стояли перед штабелем из двенадцатифутовых сосновых брусов
и досок из южной сосны, которые планировалось использовать для укладки
нижнего настила; дерево было основательно обработано и пропитано
всевозможными составами, чтобы его не могли повредить ни сырость, ни
всевозможные насекомые.
Уилл Кэмпбел был худощавым, длинноногим мужчиной лет пятидесяти,
потемневшее от загара лицо которого было до такой степени изрезано
морщинами, что со стороны могло показаться, будто он постоянно хмурится.
Он раздавил каблуком окурок "Пэлл-Мэлла" и изящным движением руки
провел по кромке лежавшей перед ним доски.
- Добротный материал, - проговорил он.
В его устах это прозвучало как высшая похвала.
- Только не надо тянуть с установкой, - добавил он. - Стоит им один
лишний день полежать на солнце, как они тут же начнут коробиться, а потом и
вовсе станут похожи на трубочки для коктейлей. С ними такое случается. А
вот это...