"Эрих Кестнер. Фабиан (Роман)" - читать интересную книгу автора

вещь, -сказал Фабиан. - Сегодня он и марки не стоит. Эта дешевизна вызывает
у покупателя недоверие. Наверняка, товар с гнильцой, думает он. И в
большинстве случаев оказывается прав. Ибо позднее женщина предъявляет ему
счет. И ему вдруг приходится возмещать моральную стоимость подарка. В
душевной валюте выплачивать пожизненную ренту.
- Вот, оно самое, -сказала девушка, - так думают все мужчины. Но почему
вы назвали это ателье свинушником? Ведь тут как раз только женщины^ какие
вам нужны. Или не совсем такие? Я знаю, чего вам недостает для счастья. Мы
должны приходить и уходить, когда вы этого пожелаете. Но если вы нас гоните,
мы должны плакать. И радоваться, если вы нас поманите. Вы смотрите на
женщину, как на товар, но этот товар непременно должен быть влюбленным. У
вас все права и никаких обязанностей, у нас все обязанности и никаких прав,
вот как выглядит ваш рай. Но это уже слишком! Да-да, это уже слишком!
Фрейлейн Баттенберг высморкалась. И продолжала:
- Если мы не в силах вас удержать, то и любить вас нам незачем. Если же
вам угодно наступить - извольте платить как следует. - Она умолкла. По лицу
ее сбегали маленькие слезинки.
- Потому-то вы и приехали в Берлин?
Она беззвучно плакала. Он подошел и положил руку ей на плечо.
- Вы и в делах ничего не смыслите, - сказал он и меж двух гипсовых
фигур заглянул в другую часть ателье. Обнаженная натура сидела на столе и
пила джин. Скульпторша, склонившись над нею, целовала ее грудь и слегка
выпуклый живот. Зелов между тем опустошила стакан и равнодушно погладила
подругу по спине. Одна целовала, другая пила, -казалось, ни одна толком не
знала, что делает другая. А на заднем плане, лежа в шезлонге, шептались
Кульп и Лабуде.
В дверь позвонили. Рейтер выпрямилась и тяжелыми шагами пошла
открывать. Зелов натягивала чулки. Вошел запыхавшийся мужчина громадного
роста. Одна нога у него была деревянная, и он опирался на палку.
- Кульп здесь? - спросил мужчина.
Рейтер кивнула. Он вытащил из кармана несколько банкнот, вручил их
скульпторше и сказал:
- А вас всех прошу уйти на часок. Зелов ты, пожалуй, тоже можешь мне
оставить. - Он опустился на стул и натужно захохотал. - Нет-нет, Рут, это я
пошутил.
Кульп вылезла из шезлонга, оправила платье и подала руку вновь
пришедшему.
- Привет, Вильгельми, еще не подох? Вильгельми стер пот со лба и
покачал головой.
- Но долго я все равно не протяну. Не то деньги кончатся раньше, чем
я. - Он и ей дал несколько банкнот. - Зелов!-крикнул он. - Смотри не выдуй
весь джин! И давай одевайся побыстрей!
- Идите в "Кузину", я приду потом, - сказала Кульп и тряхнула Лабуде за
плечи. - Мой дорогой,
убирайся отсюда. Тут пришел один, ему врачи наболтали, что он в этом
месяце умрет. Он ждет смерти, как мы регул. Я только помогу ему скоротать
четверть часика и опять к вам приду.
Лабуде встал. Рейтер взяла свое пальто. Из-за статуи появился Фабиан с
фрейлейн Баттенберг. Зелов уже оделась. Все ушли. Остались только кандидат в
покойники и Кульп.