"Эрих Кестнер. Кнопка и Антон (Повесть) (детск.)" - читать интересную книгу автора

Кнопка кивком головы подтвердила его слова и искоса взглянув на
Пифке, заявила:
- Господа, Пифке нужно на улицу.
Фрау Гаст сказала:
- Да и вам, ребятки, тоже неплохо будет немножко погулять. А я еще
полежу.
Антон отнес тарелки на кухню и взял свою кепку. Когда он опять
зашел в спальню, мать заметила:
- Антон, тебе пора постричься.
- Ну нет! - воскликнул он, - только не это! От стрижки волосы
падают за воротник и потом так щекотно...
- Дай-ка сюда кошелек, - потребовала мама. - И без разговоров
отправляйся стричься.
- Что ж, если тебе это так важно, - сказал он; - схожу, ладно. Но
деньги у меня свои есть.
Мать как-то странно на него взглянула и он поспешил добавить:
- Я на вокзале помогал таскать чемоданы.
Он поцеловал мать в щеку и посоветовал ей заснуть покрепче,
укрыться потеплее, ни в коем случае не вставать и так далее.
- Слушаюсь, господин доктор, - сказала она и подала руку Кнопке.
- Поправляйтесь поскорее, - сказала девочка на прощание. - Пошли,
Антон, Пифке не может больше ждать.
Пифке сидел у двери, неотрывно глядя на дверную ручку, словно
хотел ее загипнотизировать. Все трое расхохотались. И наконец дети,
очень довольные, вышли на улицу.

РАССУЖДЕНИЕ ВТОРОЕ
О ГОРДОСТИ

Я не знаю, что вы обо всем этом думаете. По-вашему, правильно, что
мальчик готовит? Что, повязавшись материнским передником, он чистит
картошку, кладет ее в котелок, посыпает солью и все такое прочее?
Пауль, с которым я говорил об этом, заявил мне:
- Я бы не стал готовить. Даже и не подумал бы.
- Гм, - сказал я. - А если бы твоя мама лежала больная и врач
предписал бы ей хорошо и регулярно питаться, а то она может умереть...
- Тогда ладно, - поспешил ответить Пауль, - тогда бы я тоже стал
куховарить, вроде вашего Антона. Но наверное мне все равно было бы
стыдно. Готовка - не мужское дело.
- Вот если бы ты играл в куклы, забавлялся кукольными
кастрюльками, у тебя и впрямь были бы основания стыдиться, - заметил
я, - но если ты заботишься о том, чтобы твоя больная мама вовремя ела,
то этим можно только гордиться. И, кстати, гораздо больше, чем прыжком
в длину на четыре метра.
- Четыре двадцать, - уточнил Пауль.
- Вот видишь! - воскликнул я, - этим ты уже умеешь гордиться!
Немного погодя он сказал мне:
- Я все обдумал. Возможно, мне не было бы стыдно, если бы меня
застали за готовкой. Но все-таки лучше, чтобы никто меня при этом не
видел. Я, наверное, запер бы кухонную дверь. А кстати, мама моя ничем