"Нетелепортируемый человек" - читать интересную книгу автора (Дик Филип Киндред)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Мэтсон Глазер-Холлидей обратился к приятной и имеющей довольно пышную грудь молодой секретарше:

— Меня зовут Стюарт Трент. Мою жену телепортировали рано утром, поэтому мне ужасно хочется соединиться с ней. Я так понимаю, вы уже собираетесь закрывать свое учреждение.

Она испытывающе посмотрела на этого лысого мужчину с выступающими скулами под темными, почти болезненными глазами.

— Вы уверены, мистер Трент, что желаете…

— Моя жена, — резко повторил Мэтсон. — Она уже там с пяти часов.

Потом добавил:

— У меня два чемодана. И довольно тяжелые.

И внутрь офиса «Трейлс оф Хоффман»   въехала роботоподобная машина с двумя выпирающими чемоданами из настоящей воловьей кожи.

Секретарша произнесла:

— Пожалуйста, заполните эти бланки, мистер Трент. Я удостоверюсь, что техники Телепорта готовы принять еще раз, потому что, как вы уже сказали, мы уже почти закончили работу.

И, действительно, входные ворота сейчас были закрыты.

Он заполнял бланки, ощущая только бесстрастность и пустой, беспричинный… страх. Боже, это в самом деле был страх! Он действительно, в этот самый последний момент, когда Фрейю уже телепортировали на Китовую Пасть, почувствовал, как его нервная система начала вырабатывать гормоны нарастающей паники — внутренне ему хотелось вернуться назад.

Однако он каким-то образом заполнил бланки. Потому что в его фронтальной доле мозга стояло понимание того, что в тот момент, когда Фрейя отправилась туда, ВСЕ БЫЛО РЕШЕНО. В самом деле, у него не было причин посылать ее туда заранее: он знал о своих собственных колебаниях.

Мэтсон покончил с ними, когда отправил ее.

«И, подумал он, это к лучшему: должны же мы когда-то, хоть раз в жизни, побороть себя… Мы — самые опасные для себя враги». 

— Вам сделают уколы, мистер Трент.

Служащая ТХЛ стояла рядом с иглами.

— Будьте добры, пожалуйста, снимите верхнюю одежду.

Она указала на небольшую гигиеническую камеру позади. Он вошел и начал снимать с себя одежду.

Затем ему сделали уколы, руки пронзила боль, и он тупо спросил себя, сделали ли они уже «Это»?  Не смерть ли впрыснули ему под прикрытием профилактических уколов?

Два пожилых немецких техника, оба лысых, как дверные ручки, подобно ему самому, появились мгновением позже. У них были защитные очки — само поле, если наблюдать за ним слишком долго, постепенно разрушало роговицу.

— Мой герр, — произнес живо первый техник, — пожалуйста, снимите всю оставшуюся одежду. Sie sollen ganz unbedeckt sein. (Вы должны быть полностью раздеты). Не желательно никакого материала, препятствующему starkheit (силе) поля. Все предметы, включая ваши пакеты, будут перенесены вслед за вами через несколько минут.

Мэтсон закончил раздеваться и, объятый ужасом, последовал за ними вниз в покрытый кафелем зал, который неожиданно оказался гигантской почти пустой комнатой, он не видел ни сложной мешанины из реторт доктора Франкенштейна, ни пузырящихся котлов, — только два перпендикулярных шеста, которые, как в бетонных стенах приличного теннисного корта, были накрыты круглыми, напоминавшими кубки зажимами.

И между этими шестами ему придется стоять, словно утихомиренному буйволу, а волна поля будет проходить от одного шеста к другому и сквозь него.

И умрет ли он, если они знают, кто он такой, или нет, но Мэтсон покинет Терру, чтобы привести в гармонию свою собственную жизнь, или, во всяком случае, на тридцать шесть лет, что для него было, впрочем, то же самое.

«Боже мой, — подумал он. — Надеюсь, Фрейя уже без происшествий добралась туда». 

Как бы то ни было, короткое зашифрованное донесение, отправленное ей, свидетельствовало, что с ней все в порядке.

— Мистер Трент, — сказал один из техников, одевая защитные очки, — bitte, пожалуйста, смотрите вниз, чтобы на ваши глаза не действовало излучение поля; Sie versteih'n, оно опасно для роговой оболочки глаз.

— Хорошо, — ответил он, кивая, и посмотрел вниз, приподнял одну руку, коснулся обнаженной груди, будто что-то скрывая и пытаясь защититься от того, что вдруг оглушило и слепило его и одновременно глухо било с обоих сторон. Силы, абсолютно равные, заставили его застыть неподвижно, словно на него, пока он стоял, вылили полистирол.

Любой, кто следил бы за ним, мог бы подумать, что он свободен в движениях, но Мэтсон был пойман в великолепную ловушку, созданную этой волной, проходившей от анода к катоду, и сам он ощущал себя как… ионное кольцо. Его тело притягивало поле. Он чувствовал, как оно вливалось в него словно растворяющее вещество. А затем волна слева исчезла.

Он споткнулся, непроизвольно поглядев вверх.

Двое лысых в защитных очках техника из Рейха пропали.

Он находился в гораздо меньшей комнате, и только один пожилой человек сидел за столом, не спеша раскладывая рядами огромную груду из чемоданов и упакованных, связанных пакетов.

— Ваша одежда, — начал служащий, — находится в металлической корзине справа от вас, помеченная номером 121628. Если ощущаете слабость, здесь есть раскладушка, можете прилечь.

— Я… Со мной все в порядке, — ответил Мэтсон Глазер-Холлидей и неуверенно направился к своей одежде, оделся и остановился в неопределенности.

— Здесь еще два пакета из вашего багажа, — произнес бюрократ за столом, не поднимая головы. — Под номером 39485 и 39486.

Пожалуйста, приготовьтесь вытащить их из вещей, которые будут переданы.

Он бросил взгляд на свои часы.

— Нет, прошу прощения. Никто уже не последует за вами поэтому каналу связи из Нью-Нью-Йорка, так что временем вы не ограничены.

— Спасибо, — Мэтсон сам поднял тяжелые чемоданы, прошел к огромной двойной двери.

— Я правильно иду? — спросил он.

— Вы выйдете на Авеню Смеющейся Ивы, — сообщил ему клерк.

— Мне нужен отель.

— Любая наземная машина доставить вас туда.

Клерк возвратился к своей работе, оборвав разговор.

Никаких других сведений для Мэтсона у него не было.

Закрыв дверь, Мэтсон ступил на пешеходную дорожку. Совсем рядом он увидел серые бараки. Показалась Фрейя.

Воздух был холодным, и она дрожала. Он тоже вздрогнул и притянул ее к себе, снова и снова внимательно рассматривая бараки.

Он видел тянувшиеся один за одним ряды их и… находящуюся под током в двенадцать футов высотой проволочную ограду с четырьмя рядами обнаженной проволоки поверху. И объявления с указанием запретов.

Ему не нужно было даже читать их, чтобы удостовериться в этом.

— Мэт, — сказала Фрейя, — ты слышал когда-нибудь о городе под названием Спарта?

— Спарта, — как эхо, повторил он, держа свои чемоданы. — Здесь.

Она отпустила его пальцы, поставила вниз чемоданы.

Мимо украдкой прошло несколько человек, безвкусно одетых и старательно не обращающих на них никакого внимания.

— Я была не права, — сказала Фрейя. — И это послание тебе, само собой, было поддельным. Мэт, я думаю…

— Ты думаешь, — перебил он, — что тут окажутся… печи.

Она произносила это, спокойно и бесстрастно, взмахнув копной своих темных волос и приподняв подбородок, встретила его взгляд и посмотрела прямо ему в лицо:

— Это трудовые лагеря. Советские. Это не модель Третьего Рейха. Принудительный труд.

— Для чего? Для очистки планеты? Но самые первые спутники-разведчики сообщили, что…

— Они, кажется, — прервала Фрейя, — создали армию, имеющую ядерное оружие. Сперва собрали всех в трудовые отряды, чтобы привыкли к дисциплине. Молодых мужчин сразу же отправили на пункты подготовки. Остальных же… Мы, по всей видимости, будем обслуживать вот ЭТО.

Она показала рукой, и он увидел реактивную пусковую установку, уходящую под землю. Он смотрел на этот механизм, поняв, вспомнив молодость, что это за устройство. Многоуровневый автофак. Для длительного использования. И потому не полностью гомеостатичный.

Он не годился для операторов с круговым обзором. Необходимо было постоянно находиться в движении — этому они научились в 1982 году.

— Твои полицейские ветераны, — начала Фрейя, — слишком стары для быстрых действий. Большинство из них. Поэтому их направят в бараки, как и нас. У меня есть номер, который они дали тебе, и еще один мой.

— Отдельное проживание? Мы даже не будем жить ВМЕСТЕ?

— У меня также, — Фрейя не обратила никакого внимания на его слова, — есть бланки-предписания, которые необходимо заполнить — мы должны указать все способности, которыми обладаем. Поэтому мы можем оказаться полезными.

— Я старик, — произнес он.

— Тогда, — начала Фрейя, — тебе придется умереть. Если только ты не сможешь придумать какую-либо способность.

— У меня есть кое-что.

В чемодане, покоящемся на тротуаре рядом с ним, находился передатчик, который, несмотря на свои небольшие размеры, мог послать сигнал, и тот через шесть месяцев достигнет Терры.

Наклонившись, он вытащил ключ, повернул замок чемодана.

Все, что он должен был сделать, — это открыть чемодан, опустить дюйм перфорированной ленты с данными внутрь отверстия кодирующего устройства передатчика.

Все остальное произойдет автоматически.

Он включил энергопередатчик.

Каждая из этих электронных штучек была спрятана под одеждой, главным образом, в туфлях. Казалось, что он прибыл на Китовую Пасть, чтобы всю жизнь в них ходить. Такими элегантными они были на вид.

— Зачем? — спросил он Фрейю, составляя программу для крошечного устройства, перфорирующего дюймовую ленту.

— Армия для чего?

— Я не знаю, Мэт. Это все Теодорик Ферри. Я думаю, Ферри собирается отправить эту армию на Терру, которой руководит Хорст Бертольд. За это короткое время я переговорила с несколькими людьми, но… они слишком напуганы. Один человек думал, что здесь была обнаружена негуманоидная раса сенситивов и мы готовимся к схватке за эти колонии-планеты, возможно, через некоторое время нас здесь…

Мэтсон пристально посмотрел вверх и произнес:

— Я закодировал ленту, она гласит:

«ГАРРИСОН СООБЩАЕТ. ПРОЩУПАЙТЕ БЕРТОЛЬДА».  Это послание достигнет нашего лучшего пилота, Эла Доскера, постоянно повторяясь, потому что на таком далеком расстоянии фактор шума…

Лазерный луч срезал его затылочную часть его головы. Фрейя закрыла глаза. Второй луч лазерного ружья с телескопическим прицелом уничтожил первый чемодан, потом и другой.

А после этого к ним ленивой походкой направился, небрежно держа лазерное ружье и что-то жуя, молодой солдат. Он посмотрел на нее сверху вниз, чувственно, но без особой страсти, затем взглянул еще ниже, на убитого Мэтсона.

— Мы записали ваш разговор на записывающую аппаратуру.

Он показал рукой, и Фрейя увидела на козырьке крыши здания Телепортационной принимающей станции прикрытую тканью сеть, напоминавшую собой гнездо.

— Этот человек, — солдат пнул ногой труп Мэтсона Глазера-Холлидея, — сказал что-то насчет «нашего лучшего пилота».  Вы, значит, входите в эту организацию. «Друзья Объединенных Людей»?  Правильно?

Фрейя ничего не ответила.

Она не способна была что-либо говорить.

— Пройдемте-ка, милая, — сказал ей солдат. — Для вашего психо-допроса. Мы проведем его, потому что вы оказались столь любезны, что забыли сообщить нам, что ваш муж последует вслед за вами. Но мы никогда…

Он так и не закончил, потому что, направив на него свои «часы»,  она выпустила дротик с цианистым калием, и хотя скорость его была не так велика, он не мог уклониться от него.

Солдат ударил по нему рукой, словно ребенок, не до конца обеспокоенный, не совсем понявший и не слишком испугавшийся, и кончик дротика пронзил вену возле его запястья.

И наступила смерть, быстрая и беззвучная.

Он упал на тротуар, а Фрейя повернулась и побежала…

За углом она свернула направо и, вбежав в узкую, обвитую сплошь кустарником аллею, полезла в плащ, коснулась звукового передатчика, послав всеобщий сигнал тревоги: каждый служащий монополии на Китовой Пасти примет его. Если это еще не стало очевидностью для него, если сигнал тревоги может добавить что-нибудь к тому, что он узнал после пяти минут пребывания здесь.

Ну что ж, во всяком случае, ей удалось это сделать — она официально предупредила их, и это было все — ВСЕ, что она могла сделать.

У нее не было передатчика для межпланетных сообщений с дальним радиусом действия, который имел Мэтсон.

Она не могла послать макроволновый сигнал, чтобы потом его мог поймать Эл Доскер в Солнечной системе через шесть месяцев.

Да и никто из этих двух тысяч полицейских агентов монополии не сделает этого.

Но у них есть оружие.

К ней теперь, как она поняла это со страхом и неверием, автоматически перешла власть над уцелевшими членами организации: некоторое время назад Мэтсон устроил так, что в случае его смерти она официально займет его место, и это не было ее прихотью: об этом было объявлено повсюду, в каждой ячейки их организации. Что она могла сказать уцелевшим полицейским агентам?..

Сообщить, разумеется, о смерти Мэтсона, но будет ли в этом какой-либо смысл?

«Что, спросила она себя, МОЖЕМ МЫ СДЕЛАТЬ?»

«Восемнадцать лет… — подумала она. — Дождемся ли мы прибытия «Омфалоса»,  Рахмаля ибн Эпплбаума? К тому времени это уже не будет иметь никакого значения. Для нас, впрочем, не для этого поколения». 

Двое мужчин бежали к ней, и один из них пропищал пронзительным тонким голосом:

— Луна и корова.

Лицо его было искажено страхом.

— Джек Хорнер, — ответила она тупо. — Я не знаю, что делать. Мэтсон мертв, а его большой передатчик уничтожен. Они ожидали его — я привела их прямо к нему. Простите.

Она не могла стоять лицом к лицу к этим двум полевым агентам своей организации, оцепенело она смотрела мимо них.

— Даже если мы пустим в ход оружие, — продолжила она, — нас всех схватят.

— Но мы можем немного навредить им, — произнес один из этих двух агентов, среднего возраста, с брюшком в талии, закаленный ветеран войны 1982 года.

Его товарищ, клацнув по своему чемодану, добавил:

— Да, мы можем попытаться, мисс Хольм. Отправляйте этот сигнал. Вы же можете это сделать?

— Нет, — ответила она, но она лгала, и они знали это.

— Это безнадежно, — продолжила она, — Давайте попробуем сделать вид, что мы настоящие эмигранты. Пусть изучат нас, отправят каждого в свой барак.

Закаленный ветеран произнес:

— Мисс Хольм, когда они полезут в багаж, они поймут.

Своему товарищу он приказал:

— Доставай.

Она следила, как они, два опытных полевых агента монополии, устанавливали малых размеров оружие новейшего образца.

К ней тихо обратился более молодой человек:

— Отправьте сигнал, обязывающий сражаться. Чтобы, едва оказавшись здесь, наши люди ТУТ ЖЕ его принимали, Этот сигнал должен передаваться постоянно.

Мы будем драться здесь, сейчас, а не потом, не тогда, когда нас раскидает по планете.

Она коснулась тумблера передачи сигнала. И спокойно произнесла спокойно:

— Я попытаюсь отправить донесение назад на Терру с помощью Телепорта. Возможно, при беспорядке…

— Потому что будет большой кавардак, когда здесь появятся агенты нашей организации, получившие сигнал к немедленной схватке. Может быть, в это время и можно будет передать это донесение.

— Нет, не выйдет, — произнес старый бойцовый кот с пронзительным взглядом.

Он бросил взгляд на своего товарища.

— Но если мы сконцентрируем свои силы на передающей станции, возможно, нам удастся захватить ее и контролировать достаточно долгое время, чтобы отправить видеопослание на ту сторону. Обратно сквозь врата Телепорта. Даже если обоим нам придется…

Он обернулся к Фрейе.

— Можете ли вы направлять действия своих агентов.

— У меня больше нет других микроволновых передатчиков, — ответила она, на этот раз искренне. — Только эти два.

— Ладно, мисс Хольм. — Ветеран размышлял. — Видеопередачи через Телепорт осуществляются здесь.

Он показал, и она увидела отдельное многоэтажное строение без окон и с охраняемым входом. В серых лучах солнца она уловила блеск металла у вооруженных часовых.

— У вас есть код, который нужно отправить назад домой и который мы могли бы передать?

— Да, — ответила она. — Один из пятидесяти. Мэт и я оба отложили его в памяти. Я могу передать его в звуковом диапазоне за несколько секунд.

— Мне хотелось бы иметь, — начал закаленный, наполовину согбенный временем ветеран-полицейский, — видеозапись этого.

Он махнул рукой на окружающий ландшафт.

— Что-то, что можно было бы свести воедино в центральном коаксиальном кабеле и передать по телевидению.

Не просто то, что нам известно, но и то, что они знают.

«ОНИ. Люди на Земле. Те простаки, кто находится по ту сторону односторонних врат — навсегда, подумала она, потому что восемнадцать лет, в самом деле, — это навсегда». 

— Какой код? — спросил у нее более молодой полевой агент.

— «Забыла упаковать свой ирландский узорчатый платок, — начала Фрейя. — Пожалуйста, передайте через Телепорт». 

Она пояснила:

— Мы, Мэт и я, поработали над всеми логическими возможностями.

Вот эта кажется наиболее подходящей. Спарта.

— Да, — произнес пожилой ветеран. — Воинствующее государство. Ну что ж, это ближе всего географически к афинянам.

Далее он бросил своему товарищу:

— Можем ли мы проникнуть туда внутрь и передать звуковой сигнал?

Он взял свое оружие, которое они собрали.

— Конечно, — ответил, кивая, его более молодой товарищ.

Пожилой человек щелкнул оружием.

И тут Фрейя увидела смерть и пронзительно закричала, а потом побежала, стараясь как можно скорее убраться отсюда.

Она знала, что это такое: модифицированная форма нервно-паралитического газа, но затем все ее спутанные мысли исчезли, и она просто бежала куда глаза глядят.

Вооруженные солдаты, охраняющие безоконное здание, также побежали. Оба полевых агента заранее ввели себе противоядие, и теперь бежали, петляя, в направлении безоконного здания, вытаскивая на ходу маленькие, но с большим радиусом действия лазерные пистолеты с оптическим прицелом.

Фрейя в последний раз увидела их.

В это мгновение паники и борьбы, поглотившей все ее внимание осталась одна лишь темнота. И в этом мраке все люди, находящиеся поблизости, тоже бежали вместе с ней. Фрейя смутно ощущала их, сейчас она была не одинока.

«Мэт, — подумала она. — У тебя не получится создать полицейское государство здесь, на Китовой Паст, хотя я предупреждала тебя… говорила тебе. Но, возможно, теперь и у НИХ это тоже не пройдет. Если только удастся отправить наше зашифрованное донесение. ЕСЛИ. И если, на той стороне, на Терре, окажется кто-нибудь достаточно сообразительный, чтобы знать, что делать с этим.»