"Дэвид Кеслер. Мистические сюрпризы жизни и смерти " - читать интересную книгу автора

его губы сжались, глаза позеленели от злости, кулаки сжались, как перед
боем.
Он увидел группу молодых людей, они громко разговаривали и смеялись. С
первого взгляда было ясно, что это иностранцы.
"Что им у нас надо? Как было хорошо без них, а тут они приехали, и
жизнь стала просто невыносимой. От них только грязь и беспорядок, они
заполонили все, куда ни глянешь, наткнешься на их противные рожи, и работу у
наших граждан отнимают. Говорят на своем тарабарском языке, а нашего из лени
и врожденной тупости выучить не могут и не хотят. Ну ничего, как только мы
прийдем к власти, ни одного у нас не останется. Я уж постараюсь."
Петер совсем не был злым человеком, он был скорее даже добрым,
прекрасным семьянином, который любил свою жену и детей, хороший и верный
друг. Просто он не любил иностранцев. Вернее не так, он не любил только тех
иностранцев, которые приехали на его родину и поселились на ней. Он ничего
не имел против турок в Турции, поляков в Польше, африканцев в Африке, арабов
на Востоке. Жили бы у себя и к нам бы не совались. Но здесь, ходить по
улицам вместе с ними - ни в коем случае!
Петер был националистом. Его друзья, жены его друзей, дети его друзей
были тоже националистами. И партия, председателем которой он был только что
избран, проповедовала националистическме идеи и называлась
Националистической.
Прийдя домой, он первым делом поцеловал жену, затем пожал руку
сыновьям. Но первым встретил его все-таки Вотан, верный пес, с домашними
туфлями хозяина в зубах.
Вотан был гордостью Петера. Когда Петер решил, что каждая порядочная
семья, а он считал свою семью порядочной, должна иметь собаку, то понял, что
разрешить эту задачу будет не так уж просто. Ясно, что это должен быть
обязательно пес, обязательно чистых кровей, обязательно овчарка и
обязательно национальной породы. Он прочел гору литературы о собаках ( "Ты
никак собираешься писать диссертацию по кинологии." - говорила, смеясь,
жена), посещал собачьи питомники и выставки, звонил по объявлениям и сам их
писал, и всюду требовал родословную вплоть до пятого колена. Если над ним и
не смеялись в лицо, то во всяком случае улыбались про себя. Ему это было
безразлично. Наконец, удалось купить желаемого щенка.
Когда Петер пришел домой со щенком, семья была разочарована. Вместо
грозного стража, готового вцепиться в глотку каждого, кто посягнет на их
честь, они увидели маленький пушистый комочек с бледно-голубыми бусинками
любопытных глазок. Затем возникла еще одна важная проблема - как назвать
щенка. Дети предлагали назвать его Амиго - он должен стать другом семьи;
жена хотела бы, чтобы щенка назвали Рексом. Предлагали также Белло, Плуто,
Вальдо. Но Петер отверг все эти клички. Амиго - имя иностранное, что
неприемлимо, Белло подходит больше для беспородистой собаки, Плуто и Вальдо
- очень заежжены, а Рекс - ни в коем случае, хозяин в доме должен быть один,
а именно, он, Петер, и никого другого он не потерпит. И вдруг ему пришло на
ум прекрасное имя - Вотан, национальное и звучное. Естественно, что щенка
назвали Вотаном. Петер кормил его, ходил с ним гулять, учил разным командам,
пожертвовав на воспитание Вотана три недели своего отпуска. Вотан привязался
к Петеру, сразу выбрал его хозяином дома, так сказать, вожаком стаи, хотя в
дальнейшем его кормила жена, а выгуливали дети Петера. Когда Петер приходил
с работы, пес первым встречал его, а на улице ни на шаг не отходил от