"Дэвид Кеслер. Мистические сюрпризы жизни и смерти " - читать интересную книгу автора

Он шел, не смотря по сторонам, не отвечая на предложения женщин. Улица
была плохо освещена, дома почти не просматривались в полутьме, окна со
спущенными жалюзи напоминали черные дыры. Одно из окон на первом этаже было
ярко освещено красным светом. Оттуда раздавались крики, приглушенные оконным
стеклом. Высокая женшина, одетая в черный блестяший костюм, в маске с
прорезями для глаз и рта стегала плеткой голого мужчину, привязанного
наручниками к стене, а тот истошно кричал: "Бей меня! Бей крепче! Как
сладко, когда ты меня бьешь! Я умираю от счастья! Я буду платить тебе,
сколько ты захочешь, только не уходи от меня! Я люблю тебя, люблю! Ты ведь
меня не бросишь, будешь всегда бить меня?"
Что-то знакомое было в этом голом мужчине, прикованном наручниками к
стене - полное дряблое тело, короткие, почти как у карлика руки и ноги.
"Пауль! Да ведь зто Пауль, мой давний друг, генератор
националистического мировоззрения и мой тайный советник! Человек, которого
боится вся страна хотя и не знает в лицо." -пронеслось в голове Петера.
"Ну что, мой сладкий, хочешь тоже такого?"
Перед ним стояла негритянка. Петер инстинктивно от нее отштнулся. Она
не была уродлива, можно сказать, была даже почти красива, стройная, с
длинными ногами, может с грудью несколько великоватой, не пропорционально
большой по сравнению с изящным туловищем. Только кожа черная.
"На такие фокусы я, увы, не способна." - продолжала она. - "Пойдешь со
мной?"
Петер хотел сказать ей: "Ты - негритянка.", но потом подумал: "Чего это
я выпендриваюсь, во мне ведь течет перситская кровь.", и молча кивнул.
Она оказалось нежной, искуссной в любви.
"Профессионалка" - подумал Петер.
"А того, мазахиста, мы все хорошо знаем. Он платит много, но ходит
всегда к Сильвии, говорит, что любит ее, и ему больше никого не нужно. Да,
любовь - штука странная." - рассказывала она ему.
"Так вот почему он не хочет, чтобы его фотографии печатались в
газетах." - подумал Петер. - "Ведь его здесь знает каждый."
Он вдруг отчетливо понял, что ему больше не хочется жить. Друг его
предал, оказался к тому же мазахистом (Петер не то что презирал
представителей сексуальных меньшинств, он просто не понимал и не принимал
их), сам он не чистых кровей, да и националистическая идея, основная цель
всей его жизни, и та обернулась против него.
Он встал, пошел в ванную комнату и закрыл дверь на ключ.
Там он нашел длинное полотенце, один конец его прицепил к крюку, на
котором висела лампочка, из другого сделал петлю, всунул в нее голову, и
спрыгнул с маленькой табуретки.
"Вот я ей отомстил, этой черной... Приедет полиция и скажут, что это
она меня повесила, и приговорят к смерти..." - мысли неслись у него в
голове, перегоняя друг друга, пока он не потерял сознание.
Полотенце не выдержало груза тела и оборвалось. Петер упал и ударился
головой о край ванны.
Негритянка услышала шум, побежала к ванной комнате, но дверь оказалась
закрытой. Она позвонила в полицию. Приехавшие полицейские взломали дверь и
обнаружили залитого кровью Петера с петлей на шее. Они не сразу признали в
этом голом человеке любимого президента. Скорая помощь доставила Пауля в
больницу, где врачи несколько суток боролись за его жизнь. Наконец, членам