"Марш через джунгли" - читать интересную книгу автора (Вебер Дэвид, Ринго Джон)

ГЛАВА 10

Катер затрясло, словно подхваченный ураганом, и Роджер судорожно вцепился в подлокотники.

— Это не смешно, — тихонько сказал он.

— Ваше высочество, — непринужденно предложил Панэ, — взгляните по монитору на палубу, где разместились люди.

Принц отыскал нужный переключатель и вывел на экран сигнал с камер внутреннего наблюдения. Картинка, мягко говоря, вызывала изумление: почти все морпехи спали, а немногие бодрствующие, как могли, убивали время. Двое достали игровые приставки и теперь азартно соревновались друг с другом. Еще несколько резались в карты, кое-кто читал, а у одного обнаружилась даже обыкновенная бумажная книга, изрядно потрепанная и явно многократно читанная. Роджер вгляделся в лица, отыскивая знакомых, и вдруг сообразил, что из всех своих подчиненных знает по именам не больше четырех человек.

Поэртена спал, закинув голову и широко разинув рот. Чжин, темнокожий коренастый кореец, взводный сержант третьего взвода, внимательно изучал на планшете какой-то текст. Роджер подстроил увеличение и удивился еще сильнее: взводный читал беллетристику. Роджер почему-то не сомневался в том, что морпехи читают только специальные руководства и справочники по оружию. Заинтригованный, он еще приблизил фокус камеры и начал читать через плечо. Много времени ему не понадобилось: по первым же страницам стало ясно, что сержант увлечен откровенно гомосексуальным любовным романом. Принц фыркнул, отвел камеру в сторону и вернул настройки в исходное состояние. В конце концов, литературные предпочтения сержанта — это его личное дело.

Словно по собственной воле, камера сфокусировалась на лице женщины, которая приходила за принцем в оружейную. Лицо, казалось, все состояло из углов, высоких скул и острого подбородка. Из общего рисунка резко выделялись губы — необычайно чувственные и полные. Милым такое личико не назовешь, но оно было странно красивым. Женщина тоже читала, и по причинам, которые сам Роджер затруднился бы объяснить, он менял и подстраивал камеры до тех пор, пока не сумел заглянуть ей через плечо. Камера наехала на маленький экран планшета, подстроила резкость, и Роджер, неожиданно для себя, с облегчением вздохнул. Сержант изучала описание Мардука. Бог знает почему, но Роджера это искренне обрадовало.

Прежде чем переключиться на стандартный обзор, принц поймал в видоискатель нагрудный знак сержанта. Так, на груди, справа... резкость... «Дэпро». Забавное имя.

— Сержант Дэпро, — сухо произнес Панэ. Принц крутанул трекбол, управлявший движением камеры, и изображение резко дернулось в сторону.

— Да, я узнал ее, — поспешно сказал он. — Знаете, я только сейчас понял, что почти никого из них не знаю.

Он неловко закашлялся, мысленно благодаря Бога за то, что капитан не может разглядеть его лицо.

— Ничего плохого в том, чтобы запомнить их имена, — спокойно отозвался капитан. — Но то, что вы заглядываете им через плечо...

В этот момент на корабль обрушился новый залп.

— Мы потеряли гразеры четыре и девять, а также третью ракетную пусковую. Уничтожено двадцать пять процентов противоракетных пусковых. С лазерами дело обстоит еще хуже, — доложил Талькотт.

Кроме того, в корпусе «Деглопера» зияло несколько пробоин, но об очевидном старпом говорить не стал: на мостике уже царил вакуум. Он хотел сказать капитану что-то еще, но тут раздался восторженный вопль артиллериста:

— Мы их сделали!

Вражеский крейсер, даже не достигнув радиуса действия энергетического оружия, развалился под градом ракет.

— Снова курс на планету, — отрывисто приказал Красницкий рулевому, — и приготовьтесь к маневру уклонения номер три. До джунглей нам еще далеко. А их ракеты уже на подходе.

— Так точно, сэр. — Сегедин ликующе улыбался. — Но мы их сделали!

— Этого мы раскатали, — прошептал Талькотт таким тихим голосом, что расслышал его только капитан. — Осталось разобраться с его напарником.

Офицер-артиллерист тем временем отключил каналы наведения уцелевших пусковых и использовал высвободившиеся компьютерные резервы для усиления активной защиты. Примерно половину защитной сети он перевел на ручное управление. Против его опыта и возросшей мощи компьютерного интеллекта вражеские ракеты, лишившись поддержки выпустившего их корабля, устоять не могли. Их разнесло на куски.

В боевых действиях наступил перерыв.

— Вот так обстоят дела на данный момент, — закончил доклад Красницкий, глядя на маленький экран связи, расположенный на запястье. Позволить себе разгерметизировать «вторую кожу» капитан не мог: оранжевый огонек на пульте предупреждал, что вокруг по-прежнему вакуум. — Мы израсходовали в бою менее половины запаса ракет. Второй крейсер сошел с орбиты и набирает ускорение по направлению к нам. Сброс десантных катеров мы планируем осуществить через два часа. Примерно к этому же сроку нам удастся залатать пробоины и восстановить на борту атмосферное давление. Поэтому я предложил бы вам, ваше высочество, оставаться на месте.

— Прекрасно, капитан, — ответил принц.

Он знал, что собеседник видит у себя на экране только мерцающий лицевой щиток скафандра, — и мог только радоваться этому обстоятельству. Хотя он и понимал, почему «Деглопер» вынужден совершить самоубийство, примириться с гибелью множества людей не получалось.

В самом деле, морпехи капитана Панэ, просто по работе своей, были телохранителями императорской семьи; в случае угрозы своим подопечным они автоматически хватались за бисерное оружие и дрались до последней капли крови — и называли это «поиграть в шарики». Но в сложившейся ситуации именно они — во всяком случае многие из них — должны были выжить, поскольку от этого зависело, выживет ли сам Роджер, а вот экипажу «Деглопера» предстояло умереть, всем, до единого человека. Возможно, он и правда вконец испорченный мальчишка, но даже Роджер Макклинток не может быть настолько бесчувственным, чтобы не замечать груз вины. Между тем в голосе Красницкого не было и намека на то, что капитан помнит о предстоящей трагедии. Роджер подозревал, что на его месте он мечтал бы только об одном: о том, как было бы замечательно, если бы с принцем что-нибудь стряслось. В конце концов, если умрет один Роджер, всем остальным умирать уже не придется, не правда ли? Простая логика! Наверняка в экипаже Красницкого не найдется человека, который бы не понимал этого, — а потому Роджер терзался чувством вины еще сильнее.

— Полагаю, до вылета катеров нам удастся переговорить еще раз, — помолчав, неловко сказал он. — А пока — желаю удачи.

— Благодарю, ваше высочество, — ответил капитан, чуть заметно кивнув. — В свою очередь, желаю удачи вам и вашему отряду. Мы постараемся не посрамить гордое имя Деглопера.

Экран коммуникатора мигнул и погас. Роджер откинулся на спинку кресла и повернулся к Панэ. Капитан морской пехоты содрал с себя шлем и ожесточенно скреб ногтями голову.

— Послушайте, а кто такой этот Деглопер? — Роджер принялся возиться с застежками своего шлема.

— В давние времена он был солдатом Американских Штатов, ваше высочество, — сказал Панэ, дернув головой, и Роджер понял, что опять вляпался с этим вопросом. — Около вашей каюты в коридоре висела мемориальная доска. Там были перечислены его награды. Среди них значилось что-то вроде нашей Звезды Империи. Когда вернемся на Землю, сможете узнать подробнее.

— Ой! — Роджер вытянул последний штырек и вызволил из шлема свою роскошную шевелюру.

Волосы водопадом рассыпались по бронированным плечам и спине. Принц запустил в них обе руки и принялся энергично расчесывать скальп.

— Капитан, мы ведь провели в этих штуках не так уж много времени. Почему голова так страшно чешется?

— Это нервы, ваше высочество, — пояснил Панэ с коротким смешком. — Между лопатками у вас ведь тоже зудит?

Роджер повел плечами и с рычанием закрутился внутри тесного костюма, пытаясь потереться спиной о внутренности скафандра.

— Зачем вы напомнили! — застонал он.

Панэ лишь улыбнулся в ответ, а затем слегка нахмурился.

— Могу я сделать вам одно предложение, ваше высочество?

— Ну... да-а... — В голосе Роджера явственно слышалось сомнение.

— Еще два часа катер не двинется с места. Я собираюсь оповестить ребят по внутренней связи, что они могут снять шлемы и немножко почесаться. Дадим им на это полчасика, а потом спустимся вниз и немножко поболтаем с ними.

— Я подумаю, — сказал Роджер неуверенно. Он подумал, но лучше ему от этого не стало.