"Маршалл Кэрп. Фабрика кроликов " - читать интересную книгу автора

сводил глаз с моей ложки, оставаясь на расстоянии почтительных двух футов.
- Объясни мне, - обратился я к Андре, - почему во всех рекламах
"Чериос" фигурируют исключительно счастливые мамочки со стоячими сиськами,
папочки, на днях получившие повышение в своих гребаных офисах, и тинейджеры
без признаков злоупотребления наркотическими веществами? Почему бы хоть
разок не снять реальную, а не мифическую семью, ну вот вроде нас с тобой?
Почему бы не задействовать вдовца не первой молодости и его пса, подсевшего
на "Чериос"?
Андре изменил позу - теперь он лизал свои причиндалы.
- Если ты будешь позволять себе подобные выходки за столом, -
назидательно произнес я, - мы с тобой точно никогда не попадем на
телевидение.
Я всегда лью молоко щедрой рукой - пришлось прихватить еще пригоршню
колечек, чтобы восстановить в пиале молочно-овсяный баланс. Все еще не
набравшись духу разорвать конверт, я принялся изучать коробку, и мне
открылось, что колечки "Чериос" могут снизить уровень холестерина, если в
борьбе за здоровое сердце я включу их в свой ежедневный рацион. Еще я решил
не заказывать по почте фирменную футболку "Чериос" всего за четыре доллара
девяносто девять центов и задумался о том, что заставило руководство
компании поместить на коробке пометку "Не более четырех футболок на одну
семью". Неужто есть семьи, нуждающиеся более чем в четырех футболках? А если
есть, почему "Дженерал миллз" ограничивает их в правах?
Я оставил молока на дюйм и с две дюжины колечек, плававших на
поверхности, и подсунул пиалу Андре под нос. Он тотчас забыл об
удовольствиях сексуального характера и с головой ушел в борьбу за здоровое
сердце.
Я подождал, пока Андре доест, и убрал пиалу с пола - иначе Розе, моей
домработнице, пришлось бы идти в церковь и вымаливать для меня прощения за
то, что я кормлю собаку из дорогой посуды моей бедной покойной жены.
Покончив с завтраком, Андре вновь занялся своими причиндалами, а я
поставил пиалу в раковину, пошел в спальню и почти упал в большое кресло.
Чтобы открыть конверт, я воспользовался ножом для торта, составлявшим
предмет особой гордости Джоанн. Dios mio; молись за меня, Роза.

Мой дорогой Майк!
Наверно, мои письма сводят тебя сума. Полная чушь, верно? Я никогда
прежде не умирала; теперь с каждым днем мне все понятнее становится, каково
это. Так тебе и надо: нечего было жениться на старшей дочери в семье,
родившейся под знаком Близнецов и страдающей перфекционизмом.
Если предположить, что ты следуешь моим наставлениям и читаешь письма
по известным тебе числам (если нет, я буду преследовать тебя в кошмарах),
сейчас идет шестой месяц. Надеюсь, Роза не уволилась - иначе на сегодняшний
день в доме скопилось уже 180 пар грязных носков, а в спальне на полу
высится куча грязного белья.
Первые пять писем я написала между курсами химиотерапии. Сегодня,
написав очередной абзац, я еле успеваю склониться над тазиком - меня рвет.
Так что будь снисходителен.
Мне тебя жалко. Самое тяжелое в выпавшем мне испытании не тот факт, что
я умираю (хотя, поверь, одна эта мысль отнимает силы). Нет, самое тяжелое -
представлять, как ты будешь без меня.