"Джек Керуак. Протекая сквозь... (Книга вторая)" - читать интересную книгу автора

огни, деревья и автомобили площади Шеридан, с холодильником на кухне,
забитым кубиками льда и кока-колой, чтобы разбавлять наше старое бухло
виски Приятельское - и я коротал там часы разговаривая с его женой Нессой
и детишками, которые просили нас говорить потише как только по телевизору
начинали показывать Мики-Мауса, а потом входил Жюльен, в своем костюме,
расстегнутом воротнике, галстуке, говоря "Черт - приходишь вот домой после
тяжкого трудового дня и находишь тут этого маккартиста16 Дулуоза", и
иногда вместе с ним приходил один из помощников редактора типа Джо
Скрибнера или Тима Фосетта - Тим Фосетт был глуховат, ходил со слуховым
аппаратом, был сострадательным католиком, и до сих пор любил страдальца
Жюльена - Плюх, Жюльен падает в кожаное кресло возле растопленного Нессой
камина, и покручивает себе ус - У Ирвина с Хаббардом есть такая догадка
что Жюльен отрастил себе эти усы чтобы казаться старше и уродливей чем на
самом деле - "А есть что-нибудь поесть?" говорит он, и Несса приносит
половину жареного цыпленка, от которого от пощипывает рассеянно, пьет
кофе, и спрашивает не хочу ли я смотаться вниз за еще одной пинтой
Приятельского -
"Скинемся пополам"
"Вечно вы, кануки17, норовите скинуться скинуться да словчить", и мы
спускаемся вниз вместе с черной спаниелихой Почки на поводке, и не доходя
до магазинчика заваливаемся в бар чтобы пропустить по стаканчику ржаного
виски с колой и посмотреть телевизор вместе с другими менее беззаботными
нью-йоркцами.
"Придурок ты, Дулуоз, чистых кануцких кровей придурок"
"Это ты о чем?"
Ни с того ни с сего он хватает меня за пазуху, да так что отскакивают две
пуговицы.
"Да что ты прицепился к моей рубашке?"
"Че, мамочки нет поблизости чтобы пришить, а?" и он дергает опять, терзая
бедную мою рубаху, и смотрит на меня печально, и печальный взгляд Жюльена
говорит мне: -
"Ах ну что за дерьмо чувак, вся эта наша с тобой 24-часовая беготня от
звонка до звонка, все эти попытки вырубить себе кусок пожирней - когда мы
отправимся на небеса, нам и в голову не придет подумать о том ради чего
была вся эта суматоха, и на что мы были похожи". Однажды, встретив
девушку, я сказал ему: "Какая прекрасная девушка, грустно" и он сказал
"Ах, все мы прекрасны и грустны"
"Почему?"
"Тебе этого не понять, потому что ты чистых кануцких кровей придурок"
"Зачем ты твердишь все время эту ерунду?"
"Потому что ты из семейки толстозадых"
Он единственный в мире кому позволяется оскорблять мою семью,
правда-правда, ведь оскорбляет он семью рода человеческого.
"А как насчет твоей семьи?"
Он даже не удостаивает меня ответом. - "Да будь ты даже самим королем,
тебя б давно уж повесили". Когда мы возвращаемся в квартиру он начинает
возбуждать собаку (у нее течка): "Ах какая черная сочная задница..."
Метет декабрьская пурга. Приходит Рут Эрикссон, в гости, они сидят с
Нессой и болтают часами, а мы с Жюльеном смываемся и через его спальню
спускаемся по запорошенной снегом пожарной лестнице чтобы догнаться в