"Этгар Керет. Рассказы из разных сборников (Призраки; Как хорошо и др.)" - читать интересную книгу автора

какого нибудь бедуинского следопыта. She is expendable /она дорого
обходится/. Она постучала в дверь. Потом дотронулась до дверной ручки, к
которой было подведено электричество. Удар тока опрокинул ее на землю, она
потеряла сознание. И тогда, только тогда Ицик выломал окно прикладом и
выставил в окно ствол ружья. "Подумай о чем нибудь приятном, - процедил он
ей сквозь зубы и нажал на спуск, - подумай, сука, о чем нибудь приятном по
дороге в рай. Я не сдамся без боя. Я - это не мой отец. Меня вы не
поволочите на улицу в фургоне с воздушными шариками и диснеевскими героями с
их идиотскими улыбками, размазанными по всему лицу. Я буду стрелять на
поражение".
Вдруг он вспомнил слова Гринберга об их фокусах с телекабелем. Суки. Он
сидит здесь, как фраер, наблюдая за теми, кто через секунду должен
превратиться в трупы - спиной к телевизору! Как будто он не знает, что
устроили террористы в Сиэттле в 87 году. Идиот! Он развернулся и нанес
телевизору сокрушительный удар - как раз когда Косби целовал Лизу. Нельзя
терять голову. Только не терять голову.
Он услышал шорох из-за кустов. Это была всего-навсего разносчица пиццы
и порнографических брошюр. Она двигалась вдоль живой изгороди. Ему не
удалось взять ее на мушку. Она не делала попыток приблизиться.
- Привет, куколка, у меня все пиццы холодные! - закричал он. Она не
ответила. Над хижиной появились вертолеты с громкоговорителями, из которых
гремели попсовые оптимистические песенки и хиты в стиле техно. Он зажал уши
и вспомнил еврейский дом в Волайн, женщин с удаленной грудью; бездомных,
дрожащих от холода на нью йоркской холодрыге. Несмотря на то, что он слегка
улыбался, музыка оставалась снаружи. Но во всем этом была какая- то
опасность. Все казалось слишком легко. Вертолеты, пицца - все это должно
было отвлечь его внимание. Крыша, черт побери, это должно быть на крыше. Он
выстрелил несколько раз наугад в потолок. Кто-то свалился через трубу в
камин и напоролся на ножи. Это была Удача и в руке она держала пачку
выигрышных билетов. Ицик облил ее бензином и бросил ее в нишу с бельем. Труп
загорелся сразу - вместе с лотерейными билетами. Пламя пожрало их быстрее,
чем они успели разлететься по всей комнате. Дым наполнил комнату. Вместе с
ним распространился запах жареной кукурузы, запах мороженого из детства,
запах мамы, которая пришла поцеловать на ночь. Газ. Он поползпо полу,
пытаясь добраться до противогаза. СПИД, подумал он, В это мгновение какие -
то люди где-то издеваются над детьми. Дети. Они такие симпатичные, сколько
бы я хотел иметь детей? С женой. Которая любит. Пытки в подвалах ШАБАКа он
уже прошел. Это было безнадежно. Улыбка все расширялась, угрожая поглотить
его самого. Три чувства, которых он не сумел опознать, нахлынули на него,
освободили его из бронежилета, стерли слюной номер с локтя. Сменили футболку
с надписью WHY? (почему) на ту, на которой было DON'T WORRY, BE HAPPY. Не
волнуйся, все будет окей, - пытался он себя обод рить, когда его выволокли
из дома. Он будет там. Жду тебя, вам будет хорошо. У вас будет машина. От
многих надежд его колени стали как желе. Вам будет очень хорошо, суки,
очень. Слезы, застрявшие в горле, прошли. Деревья были зеленые. И небо. Не
жарко и не холодно. Фургон с картинкой Симпсона и рекламой квартирной ссуды
уже ждал его на пороге дома.

ДЯДЯ ОБЕЗЬЯНЫ