"Этгар Керет. Дни, как сегодня" - читать интересную книгу автора

смотрел на неподвижные аттракицоны. Там никого не было, потому что уже
стемнело. Там никого не было, кроме... Симона, который сидел на краю ящика с
песком и выглядел, как человек, который явно выпил лишнего. В тот вечер
Симон был в очень плохом настроении из-за того, что угробил один из
бульдозеров своего отца, но главным образом потому, что узнал, что его
сестра трахается с одним из их строителей-арабов. Симон прикончил уже пять
бутылок пива и почувствовал, что его вот-вот стошнит.
Сын главы Мосада проходил совсем рядом с Симоном, не подозревая, что
это он, поскольку лицо Симона было в темноте, а лицо сына главы Мосада -
освещено.
- Тебя-то мне и не хватало, - сказал Симон и ухватил сына главы Мосада
за рубашку. "Только тебя мне не хватало", - повторил он и вытащил из кармана
пружинный нож.
Нож щелкнул, и выскочило лезвие. Сын главы Мосада закрыл глаза и
покачнулся на своих длинных ногах. Симон так обрадовался, увидев, как
испугался сын главы Мосада, что у него даже сразу прошла тошнота. В его
голове проносились десятки идей, как бы посильнее унизить сына главы Мосада,
чтобы вообще сровнять его с землей.
- Ты знаешь, - начал он врать, - Габи всегда любит рассказывать про
твою маленькую штучку. Почему бы тебе не спустить штаны, чтобы я сам мог
посмотреть.
После того, как Симон заставил Алекса снять штаны и трусы, он забрал у
него и рубашку. Привязав всю одежду к большому камню, Симон бросил ее в
Яркон. Затем он отправился домой, а наутро проснулся с ужасной головной
болью.
Сын главы Мосала был вынужден плестись домой голым, и когда, наконец,
вошел в квартиру, на него ошеломленно уставился отец. Глава Мосада
потребовал у сына немедленных разъяснений всего, что произошло. Алекс
рассказал ему о ноже и о Симоне. Отец спросил, тронул ли его Симон хотя бы
пальцем, и пытался ли Алекс сопротивляться, и разделся ли Лиху тоже
(поскольку сын главы Мосада забыл сказать, что Лиху остался на спортплощадке
потренироваться). Закончив допрос, глава Мосада сказал: "Ладно, ты можешь
пойти одеться" и, рассерженный, уселся за свой рабочий стол.
Сын главы Мосада, не одеваясь, лег в постель, укрылся одеялом с головой
и начал плакать. Его мать, во время допроса молча стоявшая рядом с отцом,
присела к нему на кровать и гладила его до тех пор, пока ей не показалось,
что он заснул. Потом Алекс услышал, как в гостиной кричит отец - наверное,
первый раз в жизни. Под одеяло проникали лишь обрывки фраз: "из-за тебя",
"ни царапины", "нет, я не преувеличиваю" и "Лиху, например".
Утром, проверив патроны в обойме "беретты", глава Мосада убрал пистолет
назад в ящик. Затем он отвез сына в школу. За всю дорогу, как обычно, они не
обмолвились и словом. Вернувшись из школы, сын главы Мосада пообедал и
сказал, что идет поиграть в баскетбол. Вечером, придя домой, он улыбнулся
родителям усталой улыбкой и сказал: "И не спрашивайте, как прошел у меня
день". Они и не спросили. Позднее, когда отец пошел в туалет, а мама уже
спала, сын главы Мосада положил пистолет на место в нижний ящик стола. И
даже если бы его спросили, он бы ни за что не ответил.

Плита