"Этгар Керет. ЯОн" - читать интересную книгу автора

Товию они бросили с моста на Яалоне, и потом смотрели, как его уносит
по течению. Я знаю, потому что брат мне рассказал. Я ни с кем не говорил об
этом, и вообще не плакал, кроме того вечера, когда его увезли.
Через три дня Товия пришел в школу. Я услышал, как он лает внизу. Он
был ужасно грязный и вонючий, но во всем остальном, точно такой же, как
раньше. Я очень гордился возвращением Товии. Это еще раз доказывало, что
слова Саара про то, что Товия не любит меня по настоящему, просто глупость.
Если бы его интересовала только еда, он бы не пришел именно ко мне. И он был
умницей, Товия, что пришел в школу. Если бы он без меня явился домой, я не
знаю, что бы ему сделал отец. Даже когда мы пришли вместе, он сразу же
захотел избавиться от Товии. Но мама сказала, что, наверное, Товия сделал из
всего происшедшего выводы и теперь он станет примерной собакой. Потом я
вымыл его во дворе из шланга, и отец сказал, что с сегодняшнего дня он все
время будет на привязи, и если он еще раз что-нибудь натворит, то пусть
пеняет на себя. На самом деле, Товия никаких выводов не сделал, только стал
еще более сумасшедшим, и каждый день, возвращаясь со школы, я видел, как он
остервенело лает на всех прохожих. И однажды я пришел домой, а его не было,
и отца тоже. Мама сказала, что приезжали пограничники, потому что услышали о
нем, что он такой зверский пес и просили отдать его на службу, так же, как
призвали служить Азит, собаку-парашютистку, и теперь он пес - следопыт и
кусает террористов, пытающихся проникнуть через северную границу. Я сделал
вид, что поверил, а вечером отец вернулся на машине, и мама прошептала ему
что-то в стороне, и он покачал головой, что "нет". На этот раз отец проехал
целых сто километров, аж за Хадеру, и там выбросил Товию. Я знаю, брат
рассказал мне. Еще он сказал, что все это из-за того, что в полдень Товии
удалось высвободиться, и он покусал инспектора из мэрии.
Сто километров - это и в машине много, а пешком - в тысячу раз больше,
особенно для собаки, у которой каждый шаг в четыре раза меньше шага
человека, но через три недели Товия вернулся. Он ждал меня у ворот школы, и
даже не лаял, потому что у него не было сил сдвинуться с места, он лежал
неподвижно и только вилял хвостом. Я принес ему воды, и он выпил, наверное,
целых десять мисок. Отец был убит наповал, когда его увидел. "Этот пес как
проклятие!" - сказал он маме, которая сразу же принесла из кухни кости для
Товии. Ночью я разрешил ему спать рядом со мной в моей кровати. Он мигом
уснул, но всю ночь выл и рычал во сне, пытаясь перекусать всех, кто являлся,
чтобы его разозлить.
Наконец, ему понадобилось пристать именно к бабушке. Он даже не укусил
ее, только прыгнул на нее и повалил на спину. Она сильно ударилась головой,
и я вместе со всеми помогал ей встать. Мама послала меня на кухню принести
ей стакан воды, а когда я вернулся, увидел разъяренного отца, затаскивающего
Товию в машину. Я ничего не пытался сделать, и мама тоже. Знали, что ему не
отвертеться. И отец еще раз попросил брата поехать с ним, только на этот раз
он еще велел принести ружье. Мой старший брат не служил в боевых частях, но
база его была далеко, и поэтому он приезжал домой с оружием. Когда отец
велел брату принести ружье, он не сразу понял, и спросил отца зачем. И отец
сказал, что затем, чтобы Товия перестал возвращаться.
Они завезли его на свалку и выстрелили ему в голову. Брат сказал, что
Товия совсем не понимал, что должно произойти. Он был в хорошем настроении и
обалдел от всего, что нашел в мусоре. И тогда - бум! С той минуты, когда
брат сказал мне это, я почти не думал о нем. Раньше я еще вспоминал его,