"Симаки Кэнсаку. Черный кот (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

во двор. Сколько мы ни ставили им преград, они все равно как-то незаметно
устраивали себе лазейку в углу изгороди. Правда, мне думается, что всего-то,
наверно, один раз из ста им удавалось стянуть что-нибудь в кухне, и тогда
они укладывались погреться на осеннем солнце. Больше всех их ненавидела моя
мать, потому что они вытаптывали огород, а на уход за ним она тратила много
сил.
Настало время, когда я мог минут на пятнадцать выходить в сад, и мне
тоже было неприятно смотреть на этих животных. Особенно не любил я собак. Те
из них, которые раньше, когда у них был хозяин, облаивали меня, стоило мне
пройти мимо их жилья, теперь бесцеремонно подбегали ко мне, помахивая
хвостом. При этом они внимательно наблюдали за выражением моего лица и,
почувствовав мою молчаливую враждебность, понуро убегали, поджав хвост.
Питались они подгнившими паданцами хурмы. Кошки вели себя не так раболепно,
но были более вороватыми и наглыми. Они беззастенчиво пробирались в дом,
даже когда там были люди. Оставляя грязные следы на циновках, они пробегали
через комнаты и разваливались где-нибудь на дзабутоне* с таким видом, будто
предавались воспоминаниям о прошлом. Но стоило им встретиться взглядом с
человеком, как они тут же удирали.
______________
* Дзабутон - подушка для сидения на полу.

Вот так же появился и он.
Никто ничего не знал о нем. Это был огромный черный кот, раза в полтора
крупнее обычных котов. С коротким хвостом, величественный, полный чувства
собственного достоинства, он был воплощением мужественности.
У него был только один недостаток - цвет шерсти. Как хотелось бы, чтобы
она была черной как смоль. Однако хоть я и называю его черным котом, но, к
сожалению, чернота эта была грязно-пепельной. Казалось, удел кота с такой
шерстью - быть бездомным, не больше:
Он не боялся людей и никогда не убегал от них, даже если встречался с
ними лицом к лицу. Никогда не стремился пролезть в дом. Однако стоило мне
прилечь в кресле у окна второго этажа, как он тут же взбирался на крышу над
окном и, пристально глядя на меня, спокойно разваливался на солнышке.
Похоже, что он хорошо понимал мое настроение. Ходил он всегда медленно.
Неизвестно, где он ел. Думается, что голодал, однако никогда не выглядел
изголодавшимся. Вроде бы не зарился он и на кухонные отбросы. "Великолепный
экземпляр" - восхищался я.
- Он ведь еще ничего не стащил у нас? - спрашивал я домашних.
- Да нет, пока ничего, - отвечали мне.
- Дайте-ка ему что-нибудь, - говорил я и даже думал иногда, что в
другое время можно было бы взять его в дом.
Но вот однажды в Токио приехал наш земляк. Он привез нам соленую
лососину, и в кухне долго стоял запах жареной рыбы. Среди ночи я был
разбужен каким-то шумом, доносившимся снизу. Я сразу понял, что мать и жена
уже встали и находятся в кухне. Вскоре жена вошла ко мне в комнату.
- Что случилось? - спросил я.
- Это кот! Забрался на кухню.
- Но ведь дверь была надежно закрыта?!
- Он приподнял доску на веранде и пролез.
- Что-нибудь стащил?