"Поль Кенни. Засада в сумерках ("Коплан") " - читать интересную книгу автора

больную кожу кончиками пальцев.
- Тебе больно? - спросила она со сжавшимся при виде свежих шрамов
сердцем.
- Сейчас нет. Только ночью. Иногда. Он прошел в ванную и включил душ.
Клодин подошла к открытому окну, чтобы посмотреть на улицу.
Странный спутник начинал серьезно ее занимать. Она различила в нем
противоречивые наклонности. Может быть, он был бандитом, проходимцем,
авантюристом, способным на крайнюю жестокость. Однако в нем было что-то
глубоко человечное. Ей бы очень хотелось, чтобы он почувствовал к ней
симпатию.
Он вернулся в комнату, одетый в пижаму.
- Ты что, - удивился он, - не хочешь отдохнуть? Она быстро обернулась,
как будто он застал ее за чем-то нехорошим.
- О, я замечталась, - прошептала она с полной горечи улыбкой.
Подавив вздох, она расстегнула пуговицы блузки. Она выглядела бы
нелепо, если бы показала, что чувствует что-то вроде стыдливости.
Решительным движением она сняла блузку, юбку и комбинацию.
Коплан, не обращавший на нее внимания, закурил последнюю за день
сигарету; он откинул покрывало на широченной кровати, освещенной двумя бра.
Франсис посмотрел на Клодин без всякого интереса, когда она снимала
второй чулок.
- Если я начну храпеть, толкни меня, - посоветовал он, прежде чем лечь
на ослепительную простыню.
Ему понадобилось усилие воли, чтобы отвести взгляд от почти обнаженной
молодой женщины, чья открытая грудь предстала теперь во всем своем
великолепии. Он мимолетно увидел ее изящные бедра, прикрытые черным
кружевным поясом для чулок. И это окончательно прогнало сон.
Клодин прошла в ванную.
Франсис уткнулся головой в подушку, устроился поудобнее и решительно
закрыл глаза.
Хотя он не остался равнодушным к прелестям Клодин, ему было противно
начинать любовные игры в таких условиях. Возможно, это было идиотизмом, но
главным препятствием являлось то, что Клодин была проституткой, а он не
хотел обращаться с ней как с таковой.
Коплан погасил одно бра, дернув за шнурок, но оставил включенным
второе, освещавшее вторую подушку.
Он постарается настроить свои мысли на Зайеда Халати и капитана
Саббаха. Ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое... Нефтепроводы...
Наконец Клодин легла, и волнующий запах ее духов атаковал его, как
коварное приглашение. Гибкие движения совсем близкого прекрасного женского
тела нервировали его.
- Ты спишь? - спросила она, лежа на спине, положив руки за голову.
- Нет, - ответил он, лежа к ней спиной.
- Ты не женат?
- Нет.
Молчание. Второе бра погасло, и комната погрузилась во мрак.
- Сколько времени будет продолжаться наш туфтовый брак?
- До двадцать девятого.
- А потом?
- Потом? Полагаю, что мы разойдемся каждый в свою сторону. Это зависит