"Патриция Кемден. Золотой плен " - читать интересную книгу автора

Он поцеловал ее. Запутался в ее волосах, поддерживая ее затылок. Языком
настойчиво обследовал глубины рта. И вдруг порывисто прижал к себе ее бедра,
и Катье почувствовала стремительно восстающую мужскую плоть.
Во всем ее теле словно не осталось ни единой косточки, и все ощущения
свелись к тянущей боли в низу живота. Она пыталась отвечать на поцелуй, но
ее хватило лишь на слабый отзвук в горниле его страсти.
- Полковник, - пролепетала она, задыхаясь и дрожа всем телом. - Прощу
вас, полковник...
Голос отказывал ей как и все остальное. Она стояла слишком близко к
огню, и таяла, таяла.
- Такой голод... - хрипло повторил он и покрыл жадными поцелуями ее
шею.
Как просто было отдаться блаженному обещанию его ласк, долгим
изнуряющим поцелуям, от которых дрожали руки, ноги и улетучивались из головы
ее мысли.
Как ей этого хотелось! Везде, где он прикасался к ней, ее тело словно
оживало и предъявляло свои, неслыханные требования.
- Иди ко мне! - шептал он.
Катье открыла глаза и увидела, что он смотрит выжидательно, полностью
сознавая ее отклик. Увидела в его глазах дикий голод, настойчиво требующий
утоления.
И очутилась в плену. Чернота у него внутри пугала ее, но из этого плена
ей не было выхода. За целую жизнь ей не постичь всех извилин его души, но
Боже, Великий Боже, она жаждет его вместе со светом и тьмою. Боится, но
жаждет.
- Тори. - Уступая своей и его страсти, она приникла к нему.
- Нет! - выкрикнул он и, больно схватив за плечи, отстранил ее от
себя. - О Господи Иисусе, нет! - Бекет закрыл глаза. - Нет, мадам.
Черт , как все болит внутри! Голова кружится, ноги подкашиваются, точно
он вертится на неостанавливающейся ярмарочной карусели. Но то, что
раскручивается у него внутри, - не карусель, не игра. Он хочет обладать ею.
И не просто обладать, а поглотить ее всю. Словно бы вдруг обнаружил,
что пуст внутри и ему необходимо чем-то себя заполнить. До сих пор он считал
себя твердым, нерушимым как скала, а вот готов обрушиться, точно земля под
натиском огневого вала. Бекет испугался.
Самого себя. Голода, который испытывал от одного вида этой золотой
сильфиды. Того, что она все больше и больше значит для него. Никогда,
никогда еще не был он так близок к тому, чтобы потерять голову. Ни в
сражениях, ни даже в Тимишоаре, черт возьми! Он неохотно разжал пальцы на ее
плечах.
- Простите меня, мадам. Я грубый солдат, мне трудно слишком долго
находиться наедине с красивой женщиной.
- Полковник, я... - Катье, сгорая со стыда, прикрыла дрожащие губы
ладонью. - Боже, что вы, наверно, обо мне думаете! Я... я... - Она вцепилась
в свою нижнюю юбку и вспомнила, что Лиз ходит в таком виде перед своим
любовником-дьяволом. - Я не такая, как Лиз. Я - не Лиз. - Ее руки
лихорадочно натягивали на колени рубашку.
- Нет, - неровным голосом откликнулся Бекет. - Господи Иисусе, нет!
Эти всевидящие глаза, блестящие от непролитых слез, похожие на
расплавленное серебро в темноте... невыносимо видеть их боль и сомнения.