"Патриция Кемден. Золотой плен " - читать интересную книгу автора

налета подлинной старины, как на зданиях, переживших столетия войн и бурь.
Если вставить стекла да начистить их до блеска, замок засверкает как
брильянт на фоне унылого пейзажа.
Должно быть, нелегко расстаться с этим великолепием ради более чем
скромного замка Сен-Бенуа. Собственный дом напоминал ему крольчатник из
пожелтевшего камня снаружи и старого дерева внутри, но он любил его - до
последнего гвоздя, до осыпающейся штукатурки.
Сложив ладони ковшом, он зачерпнул воды и ополоснул лицо, смывая
воспоминания. Затем перекинул поводья через голову коня и зацепил их за
куст. Такая привязь удержит Ахерона до тех пор, пока он ему не понадобится.
А если вовсе не понадобится - жеребец сможет с легкостью освободиться.
Ветерок донес до него французскую речь, и Бекет спрятался за кустом,
прислушиваясь. Французы не делают тайны из своего присутствия; два солдата
шагают по аллее мимо сторожки и разговаривают в полный голос.
Из смеси жаргона и просторечия Бекет, тем не менее, сумел почерпнуть
нужные ему сведения. В замке расположился граф де Рулон со свитой и, похоже,
никого пока не обнаружил.
Знала ли мадам, что Рулон в Серфонтене? Бекет попристальнее вгляделся в
эту внушительную постройку, и вскоре из праздных размышлений родилась идея.
Весь прошлый век здесь бушевали войны. Вряд ли обитатели смогли бы уцелеть,
не имея надежного убежища. Усмешка тронула уголки его губ. Пусть граф
чувствует себя хозяином, но он, Бекет, нанесет визит настоящим владельцам
Серфонтена.
Он потрепал по морде коня и зашагал к замку. Трудно сказать, на что
больше полагалась фламандка - на удачу или на хитрость, - однако скоро ей не
поможет ни то, ни другое.
Катье застыла у двери, глядя на сестру. Лиз явно только что из
постели - заспанные глаза, нечесаные волосы, красные, припухшие губы.
Катье догадалась, чему она помешала своим приходом, и от смущения
залилась румянцем.
Несколько дней назад она бы возмутилась, если б кто-нибудь намекнул ей,
отчего Лиз сбежала из дома. Но после поцелуев Торна, после того как она
испытала непонятный голод... Щеки ее вспыхнули еще ярче.
- Ты что, онемела? Я спрашиваю, зачем явилась? - Лиз не скрывала своего
раздражения.
- Лиз... - От неловкости Катье заговорила сбивчиво. - Я... Я хотела
тебя предупредить. Англичане... французы рыщут по всему Серфонтену! Они были
у меня и весь хлеб растоптали... Зачем они тебя ищут? Ради Бога, Лиз, не
будь так спокойна, здесь Рулон! - Катье изо всех сил старалась сделать речь
более связной. - И потом... этот англичанин...
Что-то шевельнулось в полутьме комнаты. От большого дубового стола
отделился человек и вступил в полосу света. У Катье отнялся язык.
На нем были только черные шелковые шаровары, но, подходя к ней, он
натягивал халат на голое мускулистое тело; длинные и прямые белоснежные
волосы составляли разительный контраст с черным шелком. А кожа цвета
мореного дуба блестела в луче солнца.
Онцелус.
В памяти запоздало всплыли строки из письма Лиз. Всего двадцать пять...
В самом расцвете сил...
Не сводя глаз с Катье, Онцелус впился губами в шею сестры, облизал