"Джонатан Келлерман. Книга убийств ("Алекс Делавэр") " - читать интересную книгу автора

среде - смущение и раздражение, она говорила слишком быстро, чуть ли не
проглатывая слова: автобус направляется в Портленд. Все хорошо, Спайк в
полном порядке, она много работает, ее окружают замечательные люди. Я тебя
люблю - надеюсь у тебя все в порядке.
В четверг Робин звонила дважды, спросила, не отправился ли я
путешествовать. Оставила номер мобильного телефона.
Я набрал его и услышал: "Абонент недоступен".
А ведь был всего час дня. Я надел шорты, рубашку и спортивные тапочки и
побежал по Беверли-Глен навстречу движению, постепенно набирая обороты,
когда почувствовал, что начал расслабляться, и в конце концов уже мчался с
такой скоростью, какой не показывал много лет.
Когда вернулся домой, тело у меня горело, и я едва мог дышать. Почтовый
ящик, установленный в самом начале тропинки, ведущей к передней двери, был
забит бумагами, и почтальон даже оставил несколько пакетов на земле. Я все
забрал и свалил на стол в столовой, решил было налить себе виски, но вместо
этого выпил полгаллона воды и неохотно занялся почтой.
Счета, рекламные листки, проспекты от агентов недвижимости, несколько
интересных писем, но в основном всякая ерунда. Еще я получил книгу по
психологии, заказанную довольно давно, бесплатный образец зубной пасты,
гарантировавшей мне здоровые десны и ослепительную улыбку, и прямоугольный
пакет размером восемь на двенадцать, завернутый в шершавую голубую бумагу,
на которой была приклеена белая этикетка и написано: "Доктор А, Делавэр" и
мой адрес.
Без обратного адреса. Почтовый штемпель центра города и никаких марок.
Голубая бумага, жесткая и плотная, словно кусок парусины, была аккуратно
завернута и заклеена липкой лентой. Когда я ее разрезал, там оказалась еще
одна упаковка - на сей раз розовая, которую я тоже сорвал.
Внутри я обнаружил папку на трех кольцах, из голубой шершавой кожи,
захватанной руками, всю в серых пятнах.
Точно посередине были приклеены золотистые буквы:

КНИГА УБИЙСТВ

Я открыл папку и увидел пустой черный фронтиспис. Следующая страница,
тоже черная, была вложена в жесткий пластик.
Я увидел обычного размера фотографию, углы которой были приклеены
липкой пленкой: старая, цвета сепии, по краям мутного кофе.
На металлическом столе лежит тело мужчины. На втором плане шкафы со
стеклянными дверцами.
Обе ноги отрублены у щиколоток и стоят около неровных обрубков, точно
куски не до конца собранной головоломки. Левой руки у трупа не было. Правая
изуродована. То же самое с торсом выше груди. Голова завернута в кусок
тряпки.
Внизу напечатано:

Восточный район Лос-Анджелеса, неподалеку от бульвара Аламеда.
Столкнула под поезд гражданская жена.

На развороте другой снимок: два распростертых тела - мужчины с
открытыми ртами - на деревянном полу, под углом в сорок градусов друг к