"Владимир Келер. Сергей Вавилов ("Жизнь замечательных людей" #322) " - читать интересную книгу автора

Ведь вопреки тому, что ожидалось с точки зрения теории световых
квантов, закон Бугера соблюдается при изменении плотности падающего
светового потока в огромном интервале - примерно от ста миллионов эргов до
одной триллионной эрга в секунду на один квадратный сантиметр. Максимум
преобладал над минимумом в 1020 раз!
Никаких сомнений - не вызывали опыты: данные, полученные из них, были
безупречны.
Но так ли уж безупречно истолковывались эти данные? Достаточно ли было
их свидетельства против представления о прерывной структуре света?
Вопросы эти продолжали мучить руководителя отдела физической оптики,
несмотря на сделанные им публично заявления.
Придет время, и Вавилов сам покажет, что результаты его ранних работ
находят естественное объяснение с позиций квантовой теории. Пока же он
держит свои сомнения при себе и защищает только то, что может подтвердить
практическим примером.
- Я экспериментатор, - говорил он сухо тем, кто обвинял его в
чрезмерной осторожности, - и не могу отрываться от почвы опыта. Хорошо
понимаю Ньютона, гордившегося тем, что он не измышлял гипотез.
Обдумывая все новые оптические опыты, Вавилов вместе с тем был занят
заботами, к науке никакого отношения не имеющими. Двадцатый - неурожайный -
год был суровым годом для страны, и каждая семья это остро ощущала.
Отправляясь утром в Высшее техническое училище, Сергей Иванович думал
не только о том, как проведет сегодня практикум со студентами. Он думал и о
жене, которая часом раньше, надев его старый пиджак, ушла на вокзал
выгружать дрова из вагона.
Окончив практикум, физик зашагает в лабораторию. А Ольга Михайловна,
счастливая удачей, будет в это время тянуть свои санки с дровами через всю
Москву. Разгрузив их, она побежит в филармонию, где ее учительница Мария
Владимировна Владимирова (сестра Барсовой) сделает ей замечание за
опоздание. Из филармонии - в очередь за кониной, затем домой, топить печку и
стирать белье.
Но ни Сергей Иванович, ни Ольга Михайловна никогда не принимали близко
к сердцу трудности первых лет революции. Они сошлись и в этом стоицизме, в
равнодушии к невзгодам материального порядка.
Муж никогда не ворчал, не жаловался: ни на холод в квартире, ни на
скудный паек, ни на бедность лабораторного инвентаря, с которым приходилось
вести научную работу. Жена чувствовала себя прекрасно в мужнином пиджаке и с
таким веселым видом носила охапки дров и качала воду из уличной колонки,
будто всю жизнь только этим и занималась.
Наступил 1921 год. В жизни Вавиловых произошло большое событие: родился
сын, Виктор. Роды проходили дома. Принимала подруга Ольги Михайловны. Вряд
ли она была большой специалисткой, но все сделала так, как надо.
Радость от рождения ребенка омрачалась натиском больших забот и,
казалось, непреодолимых трудностей. Пришлось поступиться частью своего
безразличия к материальному. Если раньше можно было не замечать (или делать
вид, что не замечаешь) всех этих острых нехваток продовольствия, то теперь
надо было постоянно думать о том, чтобы Вика был сыт, одет, не болел бы.
Положив сына в купленную за пятнадцать миллиардов рублей коляску, Ольга
Михайловна отправлялась в нелегкий путь, озаренный смутной надеждой достать
что-нибудь для сына у спекулянтов или для самой себя купить съедобного.