"Герхард Кегель. В бурях нашего века (Записки разведчика-антифашиста) " - читать интересную книгу автора

истории социалистического государства. Но о впечатлении, которое производили
на меня этот единственный в мире город, эта страна и ее люди, о том, что я
повседневно здесь открывал для себя, я ни с кем не мог говорить. Ведь я
находился здесь, так сказать, в качестве "подпольщика", не имея права
чем-либо выдавать свою огромную симпатию к этому городу, к этой стране, к
ленинской Коммунистической партии, к этим людям, которые упорно трудились
рядом со мной и, преодолевая колоссальные трудности, строили социализм.
За обедом или ужином в какой-нибудь московской гостинице или в
ресторане с другими членами торговой делегации, с сотрудниками посольства
фашистской Германии и руководителями германских промышленных предприятий,
которые приезжали в СССР для заключения сделок, конечно, часто возникали
разговоры о Москве и о Советском Союзе. Это были очень разные люди. Одни, по
крайней мере, пытались судить здраво и мыслить самостоятельно; другие же
являлись безнадежно отравленными антикоммунизмом. И когда кто-нибудь из них
начинал нести невероятный и зловредный вздор, я не мог запросто хлопнуть его
по плечу и сказать то, к чему меня так и подмывало: "Вы, дорогой господин,
просто политический кретин!" Я, конечно, не мог без возражений выслушивать
подобную чепуху, но мне приходилось тщательно выбирать слова для ответа.
Я хорошо понимал, что в моем положении любой опрометчивый шаг или слово
могли иметь самые тяжелые последствия, даже стоить мне головы. А она мне
была, собственно, нужна еще для того, чтобы после свержения гитлеровского
режима, во что я также надеялся внести свой скромный вклад, участвовать в
строительстве социалистической Германии. Скажу честно, я дорожил своей
головой. В большинстве случаев я почти не знал людей, с которыми мне
приходилось сидеть за одним столом в Москве. Мне также было неизвестно, кто
из них по поручению гестапо следил за членами делегации и за сотрудниками
посольства.
На официальных приемах или "рабочих обедах" мне приходилось часто
встречаться и беседовать с членами советской делегации на переговорах. Они,
конечно, не знали, кто я в действительности, и не должны были этого знать.
Поэтому в разговорах с ними я не мог превышать определенную меру
дипломатической вежливости и дипломатически-любезного интереса к Москве и к
советским делам. К тому же ведь за тем же столом сидели и слушали мои
немецкие "братья" и коллеги.
Чтобы с определенной долей уверенности судить о находившихся в Москве
дипломатах, военных, чиновниках и представителях делового мира фашистской
Германии, мне потребовалось немало времени. Познакомившись с ними поближе, я
был с некоторыми довольно откровенен и критичен, - разумеется, всегда в
рамках буржуазных представлений. С другими, напротив, я считал необходимым
приспосабливаться к официальной терминологии фашистов, проявляя при этом
крайнюю осторожность.
Мне было нелегко играть роль "подпольщика" в стране друзей. В Варшаве
все обстояло проще. Там я всегда мог поговорить со своей женой и соратницей,
с товарищами из нашей маленькой подпольной группы, поделиться с ними своими
заботами и трудностями. В Варшаве я являлся частицей, хотя и небольшого,
коллектива единомышленников - борцов против фашизма. В Москве же я, в силу
обстоятельств, был один во враждебном мне окружении, хотя и в стране друзей.
В повседневном общении с членами делегации на переговорах, с сотрудниками
посольства фашистской Германии, с промышленниками и другими приезжавшими в
Москву из Германии официальными лицами мне постоянно приходилось быть