"Герхард Кегель. В бурях нашего века (Записки разведчика-антифашиста) " - читать интересную книгу автора

Полковник Бек и другие члены правительства Варшавы еще за неделю до
начала войны считали, что громкие угрозы и воинственные жесты германских
империалистов - это война нервов. Если настоящая война и неизбежна, казалось
им, то она начнется лишь через несколько недель.
Поскольку в последние дни перед нападением на Польшу я находился уже в
Берлине, то, характеризуя обстановку в Варшаве, сошлюсь на посла Франции
Леона Ноэля. Он, например, пишет о том, что за несколько недель до начала
войны один французский банк предложил Польше крупный кредит для закупки
современного оружия. Но, полагаясь на оценку обстановки польским министром
иностранных дел, тогдашний главнокомандующий вооруженными силами Польши
маршал Рыдз-Смиглы в течение нескольких недель медлил с тем, чтобы
воспользоваться кредитом. Он, следовательно, исходил из того, что время еще
есть.
Указанной точкой зрения польского руководства, видимо, объясняется и
то, почему оно не раз столь хладнокровно уступало нажиму со стороны
правительств Великобритании и Франции, требовавших не спешить со всеобщей
мобилизацией. Она была объявлена лишь к полудню 30 августа и началась в 0
часов 31 августа. Ноэль подтверждает, что военное нападение гитлеровской
Германии произошло совершенно неожиданно для Польши на второй день после
начала мобилизации, и польские вооруженные силы уже не успели полностью
отмобилизоваться.


Начало страшной второй мировой войны

Объявления войны не было. Вопреки правде, Гитлер без зазрения совести
утверждал, что первыми открыли огонь поляки, а он, Гитлер, лишь ответил на
него. Чтобы этому поверили, по его приказу инсценировали пресловутое
"нападение на радиостанцию пограничного немецкого города Глейвиц". В то
время как английский и французский послы в Берлине поздно вечером 31 августа
лихорадочно вели переговоры в германском министерстве иностранных дел и
отправились спать в надежде, что военные действия все еще можно
предотвратить, все наземные, морские и воздушные силы гитлеровской Германии
были уже полностью готовы к нападению. Между четырьмя и пятью часами утра 1
сентября над Польшей разразилась катастрофа.
Военная обстановка принимала гибельный для Польши характер. Французский
посол, который в последние дни существования буржуазной Польши поддерживал
постоянную связь с ее правительством и верховным командованием вооруженных
сил, отмечает, что с самого начала в тылу польских армий, все еще в
значительной мере находившихся в процессе мобилизации, действовали
заброшенные с воздуха диверсионные отряды, а также подрывные группы "пятой
колонны". Ноэль пишет, что "...железнодорожное сообщение функционировало
чрезвычайно плохо; колонны и грузовики на марше подвергались нападениям; то
и дело обнаруживались повреждения железнодорожных путей, линий телеграфной и
телефонной связи. Выполнение военных приказов командования было чрезвычайно
затруднено. Воинские части были изолированы друг от друга..."
С первых часов агрессии Варшава пыталась побудить своих союзников к
немедленным отвлекающим военным действиям. Особенно важными являлись бы
отвлекающие удары военно-воздушных сил. Это могло бы заставить германских
империалистов снять с польского театра военных действий хотя бы часть своих