"Пэт Кэдиган. Чай из пустой чашки " - читать интересную книгу автора

или даже о ком-то, кто легко бы вытеснил Тома Игучи с его выходками бродяги.
Но удивительным образом Том снова появлялся в ее жизни. Он словно
обладал каким-то инстинктом. Словно точно знал, сколько нужно времени, чтобы
она полностью его забыла, сумела не впустить или даже выработала против него
иммунитет. Но все это не успевало произойти, потому что он сваливался на нее
как снег на голову, раскладывал вокруг свои проблемы, а потом уже спал в ее
кровати, ел ее еду, излучая в нужной пропорции страх и обаяние.
По крайней мере, - говорила она себе, - ты не превратилась в игрушку
для секса. Но оппонент-реалист внутри нее тут же отвечал: "Конечно, для
того, чтобы быть для секса, нужно хотя бы раз отдаться".
Она знала, зачем он приходил к ней. Они оба были чистокровными
японцами, если, конечно, можно так сказать о людях, чья страна уничтожена
много лет назад. Бабушка Наока была одной из последних, кто посещал острова
накануне их окончательного исчезновения в результате землетрясения, после
которого от суши остались такие крохотные куски, что на них нельзя было
построить и самого маленького городка. Юки не могла себе представить, что в
Японии, в Токио, по рассказам Наоки, было так много народу, что существовали
специальные служащие, которые запихивали людей в электрички.
Но самые интересные истории были о том, что Наока называла торговлей
водой. Так для благозвучия называли что-то вроде проституции, да, похоже,
это и была проституция, только тогда это было довольно хлопотное занятие.
В те дни, Юкико, многие не знали, чем себя занять вечером после
тяжелого рабочего дня. А мы им показывали. Мы помогали им развлекаться, а
они нам - выживать. Все мы были женщинами, даже мужчины, а приходившие к
нам, естественно, все без исключения были мужчинами.
Юки всегда считала, что долго бы в такой Японии она не продержалась. Ей
больше нравились самураи. Хотя ей бы вряд ли удалось преуспеть в Японии
любого времени. Поэтому, наверное, хорошо, что она была, как это называла
бабушка Наока, sansei, японкой, родившейся и выросшей далеко за пределами
страны.
А Том, ну кто что знал о Томе? Больше всего он казался ей слишком...
разболтанным для настоящей Японии. Тружеником она его назвать не могла,
бабушка Наока описывала японцев как энергичных молодых людей в деловых
костюмах, они ходили вместе со своими хозяевами в клубы, храбро пили, а
потом брели, запинаясь, домой - в клетушки размером с почтовую марку. А в
Старой Японии, думала она, место Тома было скорее на острие меча самурая,
нежели с рукоятью в руке. Нет, единственная подходящая роль для Тома - его
нынешняя: глупого молодого человека, волею судеб оказавшегося японцем по
происхождению.
А куда это привело ее? Подругу глупого молодого человека, волею судеб
оказавшегося японцем по происхождению. Теперь, да и всегда, подругу глупого
молодого человека и т. д. Чрезмерная доверчивость подруги глупого молодого и
т. д. И ради чего? Повод связаться в баре со странными людьми, у которых
напрочь отсутствует вкус?
Конечно, существовала масса людей, у которых в таких же обстоятельствах
аргументация была еще слабей. Она очень удивилась, когда встала, скинула
одежду и натянула костюм. Черт возьми, - подумала она, - надо разобраться.
Это оказалась дорогая модель: мягкий, невесомый, даже
ароматизированный. Может, это одна из тех новомодных штучек с тройным
покрытием, - подумала она, - или даже одна из тех прославленных моделей