"Сергей Казменко. Знак дракона" - читать интересную книгу автора

почему нельзя? Но благородные - люди темные, кто их разберет, что у них на
душе? Ты к нему потом только соберешься подкатиться, а он тебя прирезать
прикажет, жалуйся потом хоть самому господу богу. Не-е-т, тут надо кого-то
богатого, но беззащитного, вроде нашего брата, торговца. Только вот беда,
торговца-то в это дело не заманишь. Торговцы, по себе знаю, народ шустрый,
все мигом раскусят. Лопухов среди них по определению не сыщешь.
Тут я как раз к своему дому подошел. Постучал, открыла мне служанка,
поднялся к себе наверх, сел за стол, браги потребовал. Сижу, думаю, даже
накидку не снял. Тут часы на ратуше половину пробили. Ратуша, ратуша...
Может, думаю, к жене бургомистра подкатиться? Так ведь у нее же нет ни
шиша, одно название, что жена бургомистра, а живут, смешно сказать, на
жалованье, ратушей назначенное. Или, может, к кому из советников? И тут
меня осенило. Ну конечно же, к магистру надо идти, не зря же я о нем
вспоминал сегодня! Ха! Вот она, телка золотая, вот кого можно будет потом
без конца доить! Но только по нужде, только по нужде. Я человек
незлобивый, обижать без нужды своего ближнего никогда не стану.
Правда, одно, но имеется - стар уже магистр. Стар. И я, конечно,
немолод, но он-то гораздо старше. Ну как помрет - плакали тогда мои
гарантии. Хотя почему плакали? Вовсе даже не плакали. Он помрет -
наследники всякие останутся, племянники там, прочая шушера. Этому народцу
только намекни, что дело с ними нечисто, что разбирательство может
последовать, что камаргосы ими могут заинтересоваться - и готово. Вей из
них веревки, поджаривай, снимай три шкуры. Все стерпят, не пикнут даже.
Такой народ.
Только вот как к магистру-то подкатиться? Знаю, знаю, не любит он
меня. Не одного меня, конечно, многих он недолюбливает, суровый старикан.
Будто перед ним кто в чем провинился. А все после того, как шесть лет
назад в его доме четверых беженцев нашли. Дурачок, нашел время, когда в
благородство играть. В такое время каждый за себя - и точка. И больше
тогда сразу порядка станет. Знаю, сболтнула ему какая-то зараза, будто бы
это я донес. А я, можно сказать, по-соседски с ним тогда обошелся, слово
за него замолвил. Думал, он мне теперь век благодарен будет. А он даже
здороваться перестал на улице. Ничего, мы привычные, нас этим не
проберешь. Подумаешь, проходит, отворачиваясь. Если все так начнут, что же
это за жизнь тогда получится? Это уже не люди будут, а прямо стадо зверей
диких. Да и те, говорят, друг друга рычанием хотя бы приветствуют.
Ну да ладно, с его приветствий сыт не будешь. Тут вопрос в том
состоит, как к нему сейчас подкатиться. Дело-то деликатное, а ну как он
меня вообще видеть не захочет? Черт его разберет, что тут придумать. С
нашим-то братом, торговцем, все просто. Хоть ты и ненавидишь кого так, что
живот бы ему на месте вспорол, а чуть прибылью запахнет, так пойдешь с ним
в обнимку и рад-радешенек будешь. А тут - чем его приманить? Не говорить
же через слугу, что вот, мол, принес ЭТО, продать хочу. А на улице его
подкарауливать - так он еще заорет благим матом, выдаст с концами. В такое
время осторожным надо быть. А ведь дом-то напротив, окно в окно. Чего
проще - перешел улицу, постучал, вошел. В конце-то концов, кому из нас ЭТО
нужно - мне или ему?
Пока раздумывал, пару стаканов браги выдул. Даже перед глазами
поплыло все. Уж больно день жаркий был, после такого дня и десяток
стаканчиков пропустить не грех. Но больше я пить не стал, мне нужна была