"Сергей Казменко. Мне здесь не нравится" - читать интересную книгу автора

с их трудами, но уже одно то, что я считал путешествия во времени
невозможными, позволяло ему свысока смотреть на нашу науку. И хотя сам он
в темпоральной физике, как он называл это, не разбирался, он пользовался
ее достижениями и рассуждал поэтому с позиций высшего знания.
Так вот, если верить Лиммелю, путешествия во времени - вещь вполне
реальная, причем путешествовать теоретически можно в любом направлении.
Однако первые же эксперименты показали, что при перемещении в будущее
возникают какие-то пока непонятные возмущения темпорального поля,
приводящие к разрушению машины времени уже на первых секундах перемещения.
Путешествия же в прошлое оказались настолько просты, что машины времени
для их осуществления доступны практически любому жителю того мира, откуда
прибыл к нам Лиммель. Только вернуться назад в свой мир оказалось
практически невозможно. И совсем не потому, что путешественник как-то
застревает в прошлом. Наоборот, в прошлом невозможно задержаться сверх
промежутка времени, определяемого величиной полученного темпорального
импульса, по истечении которого путешественника неизбежно выбрасывает
обратно в то время, из которого он отправился - но уже в совершенно иной
мир, в котором все совершенное им в прошлом произошло в действительности и
оказало влияние на историю. Самым поразительным в его рассказе было
утверждение, что своим появлением в прошлом человек не меняет того мира,
из которого он отправился путешествовать. Он просто перескакивает в некий
параллельный мир, порожденный, быть может, исключительно его собственным
вмешательством в прошлое.
- Быть может, - сказал он с какой-то затаенной гордостью. - Мир, в
котором вы живете, родился благодаря моему вмешательству в его историю.
- Ну уж это вы, приятель, пожалуй, загнули, - я похлопал его по
плечу. Выпитое пиво слегка шумело в голове, усталость постепенно
отступала, и я слушал его треп уже вполне доброжелательно. Что, впрочем,
не изменило моей решимости от него избавиться.
- Вы мне не верите? - спросил он.
- Конечно не верю. Вот если бы вы на моих глазах выпорхнули из
небытия на своей машине времени - где, кстати, вы ее держите? - тогда,
может, и поверил бы.
И тут он вдруг зарыдал. Честное слово, так прямо по-настоящему взял и
зарыдал. Уронил голову на руки и давай почти беззвучно трястись,
размазывая слезы и сопли по рукаву. Уж лучше бы глотал и дальше свои
таблетки, чем так позориться.
Надолго его, конечно, не хватило. Минут через пять, слышу, начал он
что-то бормотать себе под нос, но прислушиваться мне было не интересно. Я
закурив новую казенную сигару, подозвал Клемпа и заказал ему еще пару
кружек. Ну и бутербродов, конечно. Эх, испорчу я себе окончательно желудок
таким питанием.
Клемп, видимо, прочитал мои мысли, и вместо бутербродов принес две
порции сосисок с жареной картошкой. Раньше в его заведении о такой роскоши
не приходилось и мечтать, но я не стал спрашивать, откуда все это взялось,
а молча принялся за еду. Если дела пойдут так и дальше, я еще обо всем
успею его расспросить. Я уже приканчивал свою порцию, когда бормотание
Лиммеля стало отчетливее, и можно было разобрать без конца повторяемый им
риторический вопрос:
- ...и почему я такой несчастный? ...и почему я такой несчастный?