"Джакомо Джироламо Казанова. История моей жизни " - читать интересную книгу автора

носят название мемуаров. Чтобы доказать "правдивость" своих произведений,
писатели подробно рассказывают, где, при каких обстоятельствах к ним попала
"подлинная" рукопись, Возникли устойчивые композиционные приемы:
повествование ведется одновременно и от лица молодого героя, и пожилого
рассказчика, оценивающего свои юношеские поступки. Подобная двойная
перспектива делает текст открытым для все новых сюжетных ходов, вставных
историй; предопределенная заглавием развязка (раз это мемуары, значит, герой
после любых приключений остался жив 1, добился положения в обществе и взялся
за перо) вынуждает автора оттягивать неинтересный ему финал, и потому
романы, как и подлинные мемуары, часто оказываются незавершенными, бросаются
на полуслове.
Французским прозаикам XVIII века развязки вообще плохо давались: роман,
открытый, подражающий жизни жанр, не терпел искусственных ограничений.
Но взаимодействие романа и мемуаров шло не только в эстетической
области, не ограничивалось открытием новых тем, сюжетов, композиционных
приемов, ранее недоступных сфер жизни и быта, казавшихся
"внехудожественными". Вырабатывалась новая концепция человека, рушился идеал
героического дворянского поведения. В XVII веке воспоминания по большей
части писали не победители, а побежденные в гражданских войнах, они
создавали их в тюрьмах (Бассомпьер), в изгнании (д'Обинье), в опале
(Ларошфуко), в монастыре, отъединившись от мира (Рец). Воспроизводя заново
свою жизнь, мемуаристы мечтали взять реванш, победить пером своих врагов,
раз оружие оказалось бессильным, а борьба бесцельной.
За годы преданной службы поэт Агриппа д'Обинье (1550--1630), сподвижник
Генриха IV, "козел отпущения", как он сам себя называл, был двенадцать раз
ранен в живот, четырежды приговорен к смерти, вынужден покинуть родину,
кончить дни на чужбине. Политические противники и антиподы: Ф. де Ларошфуко
(1613--1680), автор знаменитых "Максим" (1664), защитник старых дворянских
идеалов, благородный воин, и изощренный политик, последователь Макиавелли
кардинал де Рец (1613--1679), искусно манипулировавший общественным мнением,
простонародьем, - оба проиграли в схватке с кардиналом Мазарини.
Дворянский индивидуализм, толкавший страну на путь войн и междоусобиц,
уступал государственному абсолютизму, объединявшему и подавлявшему людей.
Неумевшие приспособиться оказывались ненужными. В новую эпоху дворянин
должен был не сражаться, отстаивая высокие цели, а угождать, нравиться --
королю, министрам, их фавориткам; служебная карьера строилась по законам
обольщения. Аристократия утеряла свой бунтарский запал и начала сходить с
политической сцены, уступая место третьему сословию.
И в XVIII веке появляются воспоминания разночинцев. В предыдущем
столетии это было почти невозможно 1. Напомним, что мемуары как жанр
изначально были рассказом о важных государственных событиях, и потому их
автор, бравший на себя роль историка, мог писать о себе в третьем лице (как
д'Обинье), соединять обе формы (как Ларошфуко). И лишь когда воспоминания
приобретали отчетливо выраженную личностную окраску, сближались с романом,
как, например, мемуары Реца, верх брало "я". Но даже в этом случае любовные
события оказывались менее значимы, чем политика и война. Интерес к сфере
частной жизни в "художественной" и "документальной" прозе усиливался по мере
того, как отдельный человек выключался из сферы общественной, политической
жизни. Знаменитая фраза Людовика XIV "Государство - это я" значила, что
судьбы страны вершит он один, остальным делать нечего.