"Борис Казанов. Полынья [H]" - читать интересную книгу автора

Потом она стала распадаться на водовороты, и притяжение ослабло. Внезапно
в воде с ослепительной вспышкой света пронесся удар. Вихрь вылетел из-под
ног, oн оказался на свободе. Прямо перед ним с мощнейшим толчком
выплеснулась водяная гора. Она бы неминуемо опрокинула его, если б течение
не поддержало сзади. Вода тут же начала поднимать, обтекая невидимую
преграду, вставая, как водопад. Понимая, что вода вынесет его сама,
подчиняясь ей, глянул вниз, и свет корабля, ясно обозначившегося на дне,
привел его в чувство.
Нажав на травящий клапан, как на гашетку, он выпустил длиннющую струю
пузырей, почти весь запас, и бросился с водной кручи, прорываясь через ее
заслон. Неизвестно, прорвался б он или нет, если б ему не помог второй
удар, грянувший из-за спины. Кручу срезало, как ножом, вода всосала со
свистом. Он упал в раскачивание каких-то волн, смутно понимая, что если не
задержится здесь, то ему конец. Однако автомат в нем сработал мгновенно:
он поймал воздух и каким-то чудовищным маневрированием во всплесках
притормозил. Давление воды, пенившейся вокруг фланца рубахи, ослабло. Он
проскочил под пласт и, слыша, как наполняется костюм, сообразив, что
пронесло, отчего-то остался цел, остановил скольжение совсем.

11

"Шторм" лежал под ним.
Пароход был деревянный, с ледовыми укреплениями, с корпусом из сосны, не
дающей химического соединения с водой. А по этой обшивке шла
металлическая, из нержавеющей стали. Красивы были поручни из сплава меди и
латуни, медью обиты трапы. Хороша была и рубка с выпуклой грудью, от борта
до борта, в просветах толстых, отливавших серебром стекол. Но лучше всего
были мачты: сосновые стволы, набранные из слоев, отполированных, на клею.
Такой ствол не гниет в воде, только темнеет, становясь крепче. Ясно
проступала палуба в разлиновке узких, прошпаклеванных варом и привинченных
медью досок. Все на палубе лежит на месте: и то, что закреплено, н то, что
набросано. Даже женское платье, окрутившее проволоку на корме. Как будто
не в воде висит - удивительное дело - не шелохнется. Эта нижняя вода с
погасшим электричеством светила хуже, чем на отмели, и казались
непонятными увеличение и желтый свет, окружавший корабль. Впрочем, не было
смысла ломать голову над тем, что уже не представляло загадки.

Пароход под ним. Точнее рассчитать приземления невозможно.
Сейчас он спустится.
В этот момент раздался голос водолаза на телефоне.
- Жора, - сказал Ковшеваров полувопросительно.
- Нет, - ответил Суденко.
Это был код, шифровка по-узбекски: если есть пароход, значит, "нет".
- Добро, - произнес Ковшеваров, и в телефоне стало слышно, как он с
облегчением вздохнул. - Ну, Жорка! - признался он. - Ты так спускался, что
я чуть не описался.
- Юрка сухой?
Тут встрял Ильин.
- Жора, если "нет", если "нет"... век буду... сволочь буду... - понес он
тарабарщину.