"Александр Казанцев. Шахматы на дне колодца (сб. "Дар Каиссы")" - читать интересную книгу автора

ужинал регулярно. Боюсь, что в этой камере жрецов остались бы мои кости.
- Прекрасно! - задумчиво повторил граф. - Попробуем перевести твою
надпись еще раз. На математический язык и сопроводим чертежом на этой
тысячелетней ныли.
И граф, взяв у Детрие долото, нарисовал на ныльном полу камеры чертеж,
говоря при этом:
- Колодец - это прямой цилиндр. Два жестких прута (тростинки), один
длиной два метра, другой - три, приставлены к основанию цилиндра,
скрещиваясь на уровне предполагаемой воды в одном метре от дна. Легко
понять, что сумма проекций на дне цилиндра мокрых или сухих частей
тростинок будет равна его диаметру - наидлиннейшей прямой, содержащейся в
ободе колодца Лотоса, как говорится на языке жрецов.
- Мы обнаружили остатки ободов колодца, но сами они, увы, не
сохранились.
- А жаль! Можно было бы вычислить длину царского локтя, которая поныне
остается загадкой.
- Ты можешь вычислить?
- Если ты меня замуруешь ЗДРСЬ.
- Ты шутишь? Это нс шахматный этюд! Замуровать себя?
- Конечно! Я уже считаю себя замурованным. Я мысленно возвожу в проеме
каменную стену. Ты можешь оставить меня здесь.
Я не проглочу ни крупинки еды, не выпью ни каплп влаги, даже вина...
пока не решу древней задачи. Жди моего сигнала в окошечке "свет - воздух".
Считай, здесь написано: кто не думает, тот не ест... ни фигур, ни пешек, -
и он весело подмигнул.
Детрие знал чудачества своего друга и не стал с ним спорить.
Он оставил математика в древнем каземате, напоминавшем склеп, наедине с
древней задачей жрецов. Интересно, имел ли шансы шахматист и математик
двадцатого века пройти испытание на сан жреца Ра четырехтысячелетней
давности?
Выйдя в просторный зал, Детрие оглянулся. Ему показалось, что вынутые
его рабочими гранитные плиты каким-то чудом снова водрузились на место,
превратив стену зала в сплошной монолит.
Археолог даже затряс головой, чтобы отогнать видение.
Во всяком случае, математик имел право на уединение для решения, быть
может, сложной задачи, которая археологу оказалась не по плечу.
Детрие вышел на воздух.
Пахнуло жарой. Солнце стояло пад головой. До обеда было еще далеко.
Детрио вздохнул, представляя накрытый стол.
Проводник в бурнусе держал под уздцы двух лошадей, укрыв их в тени. По
Нилу плыли лодки с высоко поднятой кормой и загнутым носом. В небе - ни
облачка.
Детрие сел в тени колонны и погрузился в раздумье. В его воображении
вставали жрецы Ра, владевшие математическим аппаратом лучше, чем он,
человек двадцатого века, окончивший Сорбонну.
Что происходило в каменном склепе колодца Лотоса с замурованными там
претендентами на служение богу Ра? Сначала из окошечка просовывался камень
с выбитыми на нем цифрами, может быть, неверными. Потом через это
отверстие до слуха проходивших мимо жрецов могли доноситься крики, стоны,
мольбы умирающим с голоду испытуемых, которым не суждено было стать