"Александр Казанцев. Роковая мина (сб. "Дар Каиссы")" - читать интересную книгу автора

- А Рети? - многозначительно поднял палец Платов.
- Если полезет королем на g6, то я ферзя с шахом поставлю.
А лишний ферзь - это вещь, - храбрился я.
- Конечно, - согласился Платов.
- Астролябия, - заключил шедший рядом "турок".
Мне нужно было сворачивать, и мы распрощались.
Вот позиция, которую я расставил перед собой, придя домой (103). Что
могут сделать здесь белые? Спастись? Или... Впрочем, о чем еще можно тут
говорить? Хотя Михаил Николаевич... Надо внимательно посмотреть.
Тут что-то есть...
И вдруг волосы зашевелились у меня на голове.
За ночь я установил ужасную для себя правду. Дурацкая жертва коня в
суматохе, вызванной кражей ордена, была неправильной. Если бы я лучше
владел собой, то медленно, но верно выиграл бы, что сделал бы на моем
месте давящий гусеницами Семен Абрамович или тот же "турок", умеющий так
ловко "обдуривать" в выигранных положениях. А теперь...
А теперь все зависело от того, сумел ли мой партнер в домашнем анализе
найти этюдное окончание, которое не только спасало белых, но и приносило
им "противоестественную" победу!
Проанализировав стихийно получившийся этюд, я заметил в нем подводные
мины, которые можно было расставить на фарватере решения. И я задумал
коварный удар, ловушку, которая поставит партнера в тупик, заставит его
сделать напрашивающийся ход, спасающий меня!
Я утешал себя, что не может рядовой игрок, так робко проведший со мной
всю партию, додуматься при домашнем анализе до всех найденных мной
тонкостей, "доступных искушенному этюдисту, воспитанному на парадоксах".
Я с завистью смотрел из окна электрички на веселые ватаги счастливцев,
для которых день отдыха наполнен смехом, солнцем и брызгами воды на пляже.
А я ехал в ЦПКиО, как на Голгофу.
Я приехал туда раньше всех наших. Все надеялись на меня и на
бесспорность моего выигрыша в отложенной партии. А Женя Загорянский, наш
высший авторитет, конечно, был на своих любимых бегах.
Михаил Николаевич Платов пришел, когда доигрывание уже началось.
Появился и "турок", заметив, что погода "квакерская".
Не знаю, что он имел в виду, но меня, несмотря на жару, знобило.
Мой противник был мрачен. Это вселяло в меня надежду.
Равнодушный судья, косясь на парашютную вышку, вскрыл конверт и пустил
часы.
Партнер сделал записанный ход - 41.
Kpg4. Ну конечно! Что еще другое мог он записать? Я быстро ответил
41...b4. Противник грустно посмотрел на меня, вздохнул и переставил
короля, словно непременно хотел играть до мата: 42. Kpf5. С напускной
непринужденностью я ответил довольно быстро 42...h3! Это и была
заготовленная мной мина! (104)
Пapтнep удивленно уставился на меня и задумался.
Я отошел от доски, демонстрируя полнейшее равнодушие и к ней, и к
задаче, которую задал "шахматному бурлаку". "Турок", проходя мимо меня.
буркнул:
- Идиосинкразия.
Только позже и догадался, на что он памекал некоторым фонетическим