"Эммануил Генрихович Казакевич. Приезд отца в гости к сыну (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Гостей собрался полон дом. Тут были мастера доменных печей, в
большинстве своем пожилые, среди них прославленный Ульянов с красивой
вертихвосткой-женой и еще более знаменитый Гончаренко, уже пенсионер,
усатый, как запорожец, - один из последних сотрудников Свицына, помнивший
еще самого Курако по Краматорскому заводу. С ним вместе пришли старуха
жена, седая, важная как профессорша, и сын полковник с молодой женой,
приехавшие в отпуск. Были тут горновые с Ивановой печи с женами, люди
молодые и скромные, восходящее светило доменного производства инженер
Коломейцев и его жена - нарсудья Лидия Ивановна Коломейцева, инструктор
горкома партии - бывший доменщик Леня Башмаков и сталевар Пименов с женой
и сыном.
К Марине в это время пришли две ее подруги, чтобы совместно
готовиться к зачету, но ввиду такой оказии их тоже усадили за стол, и они
сидели втроем в уголке, разумом своим порываясь в другую комнату, к
учебникам и тетрадям, а суетными пятью чувствами стремясь остаться здесь,
за роскошным столом, под одобрительными взглядами мужчин и кислыми -
тридцатилетних женщин, в хмельной атмосфере начинающегося веселья. К
Марине подсел Витя Пименов; он не ел и не пил, только глядел на нее
неотрывно, будто впервые ее видел.
Стол был красивый и богатый. Тут располагались разные колбасы,
холодцы, всевозможные консервы в жестяных банках, однако стоявших на
фарфоровых тарелочках, холодные голубоватые магазинные куры, селедка,
заливная рыба и уже мятые - шел май месяц - еще вкусные кислые огурцы и
моченые яблоки.
Однако венцом всех яств были пельмени - знаменитые на всю Россию, не
те, худосочные из магазина, в скучных картонных коробках, а самодельные
уральские, из изысканной смеси говядины, баранины и свинины, четырех
разных сортов - большие, как пироги и маленькие, как детские ушки, такие,
где все дело - в тесте, где оно воздушное, пахучее и тает во рту, а мясо
служит как бы только приправой, а иные, где вся прелесть - в мясе, в
правильности его пропорций, в его сочности неизъяснимой (держи рот, не то
оттуда брызнет!) - а тесто только так, футлярчик, пленка для содержимого.
Дарья Алексеевна, Любовь Игнатьевна и Марина, разгоряченные, румяные,
серьезные, очень похожие друг на друга, но очень разные (сами вроде как
пельмени различных сортов), стали подавать пельмени с пылу с жару, миска
за миской; и как только миски пустели - а это происходило быстро, - тут же
несли новые миски и не садились, пока самые ненасытные гости не отвалились
на спинки стульев в блаженном изнеможении.
Подавая, Любовь Игнатьевна и Дарья Алексеевна уделяли особое внимание
Тимофею Васильевичу; они шептали ему - то одна, то другая - в большое
седое ухо о достоинствах тех или иных пельменей и наперебой придвигали к
нему перец, сметану, кету, топленое масло и уксус в большом фужере.
За здоровье приезжего гостя пили бесконечно. Тосты за него произнесли
старик Гончаренко, Коломейцев, Башмаков, Ульянов и младший Гончаренко,
полковник. Этот приветствовал его чуть ли не от лица всех вооруженных сил,
что, впрочем, рассмешило одного только Леню Башмакова: докладчик и лектор,
он хорошо знал цену всяким преувеличениям.
Старик Гончаренко благодарил Тимофея Васильевича за сына, "который
является - как старик сказал по-старомодному - украшением отечественной
металлургии". Горновые решили покачать отца своего "старшого", и он в их